Натан Мудрый

Как вспоминала вдова композитора и ректора консерватории Назиба Жиганова Нина Ильинична, в середине шестидесятых она с мужем отдыхала в Мисхоре. Там они увидели печального Рахлина. Он пожаловался, что его оклеветали, он лишился места главного дирижера в Киеве, у него отобрали дачу. Жиганов, который радел за будущее татарстанской музыки, уцепился за Рахлина и стал уговаривать дирижера ехать в Казань, где было нужно создавать симфонический оркестр. Жиганов действовал на свой страх и риск, потому что, только вернувшись в Казань, пошел в обком партии решать все практические вопросы. В результате ему удалось убедить чиновников, он буквально выцарапал дотацию на новый коллектив в Москве, а Рахлина в Казани ждали великолепная квартира в центре города, должность главного дирижера с полной ставкой и звание профессора Казанской государственной консерватории. Так в 1966 году начался рахлинский период в музыкальной жизни татарстанской столицы, который длился более двух десятилетий.

...Натан Рахлин родился в небольшом украинском городе, обучался игре на скрипке в Киевской консерватории. Окончил класс дирижирования музыкально-драматического института в украинской столице. Служил в Харькове, Донецке, Киеве, в годы войны был главным дирижером Государственного симфонического оркестра СССР. Казанский период его творчества был отличным от других - он набирал оркестр и сам растил для себя музыкантов, занимался формированием нового коллектива. Впрочем, Натан Григорьевич с самых ранних лет привык брать на себя решение многих задач. Он родился в семье музыканта-капельмейстера, который руководил маленьким провинциальным ансамблем - музыканты играли на свадьбах и вечеринках, на танцах, в кинотеатре, где под их музыку страдали на экране герои и героини немых кинолент. Когда Рахлин начал играть в этом ансамбле, он еще не знал нот, играя по слуху. Работать пришлось начать рано - Натан был старшим в семье, где было еще четверо детей. И когда отца забрали в армию, именно Натан, ему было тогда десять лет, сменил его в качестве скрипача и дирижера в этом маленьком провинциальном оркестрике. Потом - совсем в духе того времени - Натан Рахлин в 14 лет вступил в Красную Армию и стал трубачом-сигналистом Червонно-казачьего полка известной бригады Григория Котовского. Возможно, он так бы и остался военным музыкантом, если бы однажды в Киеве не пришел в городской сад. Позже музыкант вспоминал об этом поворотном эпизоде своей судьбы: “Однажды вечером пошел я с товарищами в Киевский городской сад... Первый раз я услышал звучание настоящего симфонического оркестра...Когда заиграли “Прелюды” Листа и начала свое соло валторна, мне показалось, что земля уходит из-под ног. Наверное, с этой минуты я стал мечтать о профессии дирижера симфонического оркестра”. Так что поступление на дирижерское отделение было закономерно, за пульт он встал еще будучи студентом-скрипачом. А обучение у таких известных музыкантов, как В.Бердяев и А.Орлов, завершили процесс формирование дирижера.

Успех Рахлину принес Всесоюзный конкурс дирижеров, после которого о нем заговорили в музыкальных кругах - можно сказать, что он вошел в число самых известных дирижеров страны.

Рахлин был дирижером-романтиком, он стихийно погружался в музыку, словно плыл по ее волнам. Музыкальные критики отмечали, что в моменты творческого подъема он буквально гипнотизировал и зал, и музыкантов, заставляя оркестр быть послушным его воле. Казанские меломаны со стажем - те, что застали маэстро за пультом, многажды убеждались в этой его особенности. Он любил Чайковского и Бетховена, проникал в глубины Вагнера, заставлял любоваться Листом. Рахлин, любивший Шостаковича, был первым исполнителем его 11-й симфонии, первым исполнителем “Патетической оратории” Свиридова, он вернул к жизни подзабытую 3-ю симфонию Глиэра.

Кажется, что его сутки были растянуты более чем на 24 часа. Он успевал вести класс в консерватории, репетировать, выступать с просветительскими лекциями, участвовать практически во всех филармонических проектах. Но главное - он сумел сделать из казанского оркестра один из лучших симфонических коллективов страны, вывозя его на гастроли в Москву и Санкт- Петербург. Его мечтой был грандиозный цикл “Все симфонии Шостаковича”.

А дружба Жиганова и Рахлина сохранилась на всю жизнь. Вдова Назиба Гаязовича Нина Ильинична вспоминает, как однажды к ее мужу, бывшему бессменным ректором консерватории на протяжении длительного времени, пришли ученики с жалобой на Рахлина, что он спит на уроке. Жиганов возмутился доносчиками и сказал: “Маэстро устал, вы должны его беречь, дождаться, пока он отдохнет и продолжит урок. А вы ходите тут ко мне жаловаться, как не стыдно!”

Мудрый Жиганов понимал, что значит для музыкальной жизни республики Натан Рахлин, Натан Мудрый.