“Тагирьяновские” рассказали, как их мучили в милиции

Напомним, 16 “тагирьяновских” обвиняются в бандитизме, похищениях людей, а также 22 убийствах. В том числе - гендиректора ОАО “КАМАЗ-Металлургия” Виктора Фабера в 2003 году. Как уже сообщал “ВиД”, в ходе предварительного следствия (и особенно на его начальном этапе) большинство обвиняемых тесно сотрудничали со следствием и давали признательные показания. Именно благодаря им на безымянных островах на Каме и в Подмосковье удалось вырыть десятки трупов людей, долгие годы считавшихся пропавшими без вести.

Причем некоторые подследственные даже писали заявления о том, чтобы их как можно скорее допросили. Однако к концу предварительного следствия многие “тагирьяновские”, ссылаясь на недозволенные методы ведения следствия, либо отказались от своих прежних признаний, либо заявили о том, что оговаривали Эдуарда Тагирьянова (которого в правоохранительных органах считают главарем банды), и он не имеет никакого отношения к инкриминируемым им преступлениям. Впрочем, неоднократные проверки жалоб “тагирьяновских” проводившиеся как надзирающими прокурорами, так и судами, показали их несостоятельность.

Вчера подсудимым в очередной раз предоставили возможность высказать свои претензии к следствию.

Первым слово предоставили Эдуарду Тагирьянову.

Председательствующий демонстрировал подсудимому протоколы допросов и спрашивал, какие у него к ним есть замечания. У Тагирьянова замечаний было много. Фактически он согласился только с протоколом своего задержания.

Относительно остальных допросов и явок с повинной (в которых он давал признательные показания) Тагирьянов сообщил, что оговорил себя под давлением оперативников. Так, руководители набережночелнинского УВД, по словам Тагирьянова, обещали расправиться с его семьей. Вдобавок сотрудники правоохранительных органов применяли к нему недозволенные методы ведения следствия, опаивали “психотропиками” и делали еще что-то такое, о чем, как выразился Тагирьянов, он стесняется говорить. Других подследственных все те же люди собирались “морщить до того, что они под себя ходить будут в туалет”. Что это были за сотрудники, Тагирьянов так и не сказал, пояснив, что они ему не представлялись.

Кроме того, подсудимый пообещал в ближайшее время доказать, что милиционеры лжесвидетельствовали против него (ожидается, что на следующей неделе начнется допрос сотрудников милиции, работавших по делу “тагирьяновских”).

После Тагирьянова о милицейских пытках стал рассказывать Сергей Бобков, который, по версии следствия, был непосредственным убийцей Виктора Фабера.

В протоколе одного из первых допросов Бобков сообщил, что признает вину, но показания даст, когда отдохнет. В связи с этим судья поинтересовался, чем был так загружен Бобков, что отказался от допроса. Подсудимый объяснил, что говорить ему тогда было нечего и после задержания его всю ночь избивали оперативники.

Впрочем, Бобков не оспаривал протоколов, в которых сознавался в убийстве Виктора Фабера, и указал место, где был зарыт труп топ-менеджера.

Подсудимый сообщил, что после задержания оперативники предупредили, что ему грозит пожизненное лишение свободы, но если он будет выполнять их требования, ему помогут избежать этой участи. В итоге он вошел в сговор со следствием и подписывал все, что ему приказывали.

Другой подсудимый Альберт Хузин пожаловался, что его допрашивали без перерыва на обед почти шесть часов. И он оговорил Эдуарда Тагирьянова. После этого он, дабы не затягивать процесс, пообещал вкратце высказаться по протоколам. Однако выступить Хузину до конца так и не дали. С одним из адвокатов стало плохо, и судебный процесс отложили на следующий день.