Время и Деньги
19.10.2007 Культура

Татьяна ТОЛСТАЯ: “Минута славы” - кладезь для писателя”

На минувшей неделе в гостях у гипермаркета “Книжный двор” побывала писатель, публицист и телеведущая Татьяна Толстая. Естественно, всего, о чем Татьяна Никитична вела речь с журналистами, а затем читателями, до отказа забившими первый этаж “Двора”, пересказать невозможно. Поэтому предлагаем вам выдержки из ярких и резких реплик этой обаятельнейшей и умнейшей женщины, “изюм”, если воспользоваться названием одного из сборников Татьяны Никитичны.

Вода и сны.

Сейчас, буквально на днях, должна выйти новая книжка - “Река”, сборник, который я организовала иначе, нежели другие. Пишу я медленно, и поэтому понемногу пополняла то один сборник, то другой. Например, в книжке “Изюм” собраны тексты из разных категорий, это не художественная литература. Нон-фикшн. Но внутри нон-фикшна не очень понятно, в каком жанре пишешь: рецензия это или что-то под видом рецензии, очерк... В том же “Изюме” есть большие очерки, я делала их для газеты “Русский телеграф”, где работала в 1997 году, по книгам. Например, для очерка по “Титанику” изучила книг шесть, не считая, разумеется, кино. Другой, про так называемую Анастасию, дочь императора Николая, которая непонятно, то ли осталась жива, то ли нет, писала по документальной книжке одного немецкого автора. Захаров издал этот очерк без сносок. Не знаю, знает ли об этом оригинальный автор, но это все равно как выпустить человека без ног или без головы - погулять. Замечательность этой книги была в том, что в сносках, не мешая основному тексту, был подводный ход примечаний, пояснений, цифр, дат, живой рассказ, вынесенный в сноски... Я издавала сборники, группируя все эти маленькие тексты по-разному, и для последней книги взяла вещи, которые были напечатаны, и большое количество тех, которые в книжном формате напечатаны не были. Они все объединены двумя вещами: водой и сном. Когда-нибудь, когда я все тексты объединю в одну кучу, разобью их на две эти большие категории: есть какие-то темы, которые существуют внутри меня и время от времени хотят, чтобы я высказалась. Я сама об этом не думаю, а потом смотрю: вода и сон - ведущие, они - как штыри, на которые нанизано все прочее. Книга “Река” будет на треть новая.

Об Америке и о России

Между американцами и русскими разница огромная. В Америке гордятся необразованностью. У нас - нет. У них ставка на то, что человек может все сделать своими руками. Всего за пару десятилетий американцы прошли с востока на запад, проложили дороги, поставили города. В пустыне можно купить участок с уже подведенным телефоном и водопроводом. Да, там гордятся антиинтеллектуализмом, но отсутствие интеллекта не означает идиотизм. “Не буду читать эти философские книги, этих Канта и Шопенгауэра, от них голова лопнет, а построю дом, вскопаю огород!”. У нас когда-то было подобное - это покорение Сибири, и ведь не просто завоевали, а в ужасных условиях, мошка, еды нет, осваивали, сплавляли плоты, добывали золото. Это был XVII-XVIII век. В XX веке всех инициативных свели под корень. Всех, кто не пьянствовал, а занимался сельским хозяйством, назвали кулаками, произошел геноцид по всей стране. У американцев этого не было, и они вырвались вперед. Поэтому глупо дразниться и обзывать их дураками. Глупых в России, может быть, больше.

Дореволюционную Россию страшно жалко. Какая была и какая могла бы быть... Но не все исчезло, многое можно регенерировать. Все же сегодня Россия бескровно перешла к новой ситуации, хотя она тяжелая - вынужденно отодвинуто большое количество людей, которые не способны встроиться, заработать, проявить бизнес-инициативу, а она у нас всегда подкрашена криминалом, и у каждого есть горести. Один сберкнижку жалеет, другой - родную бабушку, а третий начинает придумывать миф о том, что в Советском Союзе рекой лились всякие богатства, как будто память у людей отшибло... Но страшно жалею, что произошла коррумпированность тех, кто уж никак не должен был быть коррумпированным: ментура, прокуратура - словом, все, кто должен защищать. Врачи. Это ужасно, когда тебе вместо аспирина предлагают купить биодобавку! У нас традиционно чудовищные чиновники. Но при этом неплохие люди. Занимаются благотворительностью, и это удивительно. Все ж мы лучше, чем я думала.

“Против меня не с моими текстами”

Сегодня практически нет вдумчивых литературных критиков. Есть литературоведы, но они нами, живыми, не занимаются. Показательно, что современные критики на полном серьезе рассматривают как трэшовую литературу, так и литературу. Понятно, что всегда трудно провести черту, но как они это смешивают! “Книга вышла, о ней и поговорим, она же продается”. Это, извините, говно все равно кто-нибудь съест. Да, съест. Есть специальные животные - птицы-говноеды, не убивать же их за это. Короче говоря, валяют дурака. С современными литературными критиками невозможен диалог: они могли бы существовать в виде зеркала, но ты там не отражаешься, потому что они рассматривают себя. Отразиться не в ком. У нас критика уничтожена, за границей бывает по-разному. Я читаю рецензии на свои книжки в переводах, есть, конечно, и глупые, и ангажированные политкорректностью и феминизмом, когда принято рассматривать тексты не с точки зрения того, литература это или нет, а что про женщину сказали, как подали. У нас тоже есть несколько критиков, у которых феминистский подход. Это настоящие критики, потому что очень образованные, но глупость не отнимешь. Я читала брезгливую рецензию одной из них, которая на каком-то симпозиуме выступала против меня не с моими текстами, по книжке “Двое”, где мы с моей сестрой Натальей Толстой. У нее даже не хватило ума отлистнуть, что половина книги - мои статьи на злобу дня, а половина - рассказы Натальи.

Искусство злословия

Передача “Школа злословия” в новом сезоне будет. Но Дуня Смирнова до ноября работать не сможет - она снимает фильм по Тургеневу, “Отцы и дети”, для Первого канала. Поэтому нам пришлось весной снять вперед большое количество программ. А к ноябрю, с выборами, неизвестно, как все переменится.

...Чистое злословие, злословие ради злословия я не люблю. А вот умение сказать собственное мнение достаточно жестко, вплоть до того, что обидно, и в то же время для всех, кроме жертвы, принести пользу, потому что именно с помощью не комплимента открываешь в человеке в жизни и в мире - примером этого для меня всегда был Корней Чуковский в своих взрослых книгах: в воспоминаниях о людях, в дневниках, в книгах о переводе и о русском языке. Есть его книга о переводе, “Высокое искусство”, где он много хорошего, отличного злословия сказал о халтурном подходе к переводу великих вещей с одного языка на другой. Чуковский говорит умно, и с юмором, и обидно, но каждый раз по сути, не чтобы обидеть, а чтобы представить. Скажем, перевод плохой. Замечательно. Тупой бы автор так и писал: “плохо переведено, плохо переведено”. А слово “плохой” имеет сорок синонимов. И Чуковский чрезвычайно блестяще объясняет, почему плохо: скудно, или отвратительно пышно, или глупо, или небрежно, потому что переводчик забыл в словарь посмотреть.

“На “Минуте славы” тонет “Титаник”

На “Минуту славы” меня пригласили, думаю, рассчитывая на мой опыт “Школы злословия”. Ощущаю себя там прекрасно. Если бы не было жарко. Я вижу настоящих людей с их настоящими попытками стать кем-то,

с их тщеславием и тщетой, хорошо обоснованным тщеславием, порывами и попытками быть “дальше, выше, сильнее”, и это не олимпийцы, которые не могут пописать,

не оставив кучу стероидов, а простые люди. Дети, взрослые, старики. Психологически это очень интересно. Но, послушав их, надо разделить на 50. Оскорбления выкрикивают - это нормально, у людей стресс. А когда читаешь в интернете форумы - это другое. Умные мысли на форумах не высказывают, умный человек не будет много писать, а глупые люди, которым делать нечего, пишут бесконечно, и это так интересно! Безумно интересно! А как они мыслят о себе! Люди на форумах, особенно это свойственно женщинам, придумывают псевдонимы и картинки. На картинке она в виде эльфа со стрекозиными крылышками, в длинных струящихся одеждах, типа тюль. Либо на лошади, лошадь обычно единорог, и она - к звездам! Либо среди звезд летает. “Я тонкое, возвышенное существо, хоботком пью росу”...

А по тому, что она при этом будет писать в тексте форума, создается впечатление, что не эльф она, а немножко ломовой извозчик. Забавно, что эти люди осуждают элемент соревновательности и игры. Пишут: “А где ответственность продюсеров этого шоу? Где социальная ответственность перед будущим конкурсантов?!” Хотят, чтобы те, кто пригласил конкурсантов в “Минуту славы”, в дальнейшем бережно заботились об их судьбе, а то не дай Бог получат такую травму, не получив места, что вся жизнь будет испорчена. Поиграли, не выиграли, разошлись - этого нет, нет понятия спортивности. Это люди, которые всю жизнь любили халяву, сидели дома сиднем и ждали, что сейчас к ним придут, скажут: “Вставай, иди, Илья Муромец, выпей водицы колодезной”, а дальше будут продюсеры по обе стороны поддерживать. С такими поиграешь на пляже в волейбол, а потом они будут канючить, что жениться должен. Еще поражает злоба группы поддержки, назовем этих людей так, против выигравшего. Не сожаление, что не выиграли любимцы, нет, выигравший виноват! Как они ненавидят победившего мальчика, это фантастика! На этой программе тщеславие открывает новые грани людей, для писателя - кладезь. На улице люди вежливы, прилично одеты, если это не городские сумасшедшие. А когда ставишь человека в ситуацию стресса, там-то все и проверяется, там-то “Титаник” и тонет, и как человек поведет себя? Будет помогать? Будет отталкивать веслом цепляющегося?

“Моя “Минута славы”

Моя “Минута славы” была до того, как я начала писать рассказы. В 83-м году я прочитала книжку Виктора Петелина, который написал беллетризованную биографию Алексея Толстого и подарил экземпляр отцу. Я заглянула туда, и волосы встали дыбом! Это была абсолютная халтура, оскорбительная для всех упомянутых в тексте. Автор брал куски из разных книг, резал, склеивал и создал полный кошмар. Чудовищно! Я написала возмущенное письмо и отдала в журнал “Вопросы литературы”. Мне ответили: “Немедленно бегите сюда! Напишите много больше, целый лист!” - “Его напечатают?” - “Скорей пишите!”. Заметьте, это был 83-й год, я еще не написала ни одного рассказа, писателем не была, я была - никто. Затем начались разные пертурбации. Дело в том, что этот Петелин оказался секретарем московской писательской организации и, кроме того, зятем писателя-сталиниста Стаднюка. Поэтому подвинуть его было нельзя. Поскольку он изготовлял подобные книги без конца, люди возмущались, писали письма, но никакого ходу этим письмам дано не было. А за мое письмо схватились потому, что я член семьи и как бы имею право. Потом в государстве начались тектонические сдвиги, и этого секретаря или сняли, или под ним задрожало, но уже независимо от меня. И вот пришла я как-то в Дом писателей, где был буфет с очень вкусными пирожками. А поскольку я, как всякий толстый человек, люблю немедленно пирожок съесть, то взяла чашечку кофе и села за столик. Ко мне подсели два человека, и вдруг один спрашивает другого: “Ты эту статью Толстой читал?” - “Читал. Я прекрасно ее знаю! У нее рука на уровне Андропова”. Я в ужасе: этот человек нагло врет, сидя от меня в 25-сантиметрах, а я как в шапке-невидимке, потому что мое лицо было неизвестно, я не отличалась от стены. Вот это была минута славы. После все остальное уже никуда не годится...
29
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии