МАТериализация духов. Нецензурщина шагает по стране

О чум еть!

Как говорит Даниил Робертович, сама по себе матерная лексика его мало занимала. Но как словообразователя заинтересовала такая проблема: может ли использование матерного корня привести к тому, что приставка или суффикс начнут восприниматься как ругательство сами по себе? Думаете это сложно, научно? Да мы сталкиваемся с этим каждый день! Возьмем такую “болванку”: “о...еть” - “обалдеть”, “очуметь”, “озвереть” и так далее. Но рано или поздно она начинает “работать” с тем самым корнем, который и становится центральным, а все остальные слова начинают восприниматься как замены, эвфемизмы, более деликатное обозначение того самого. Грубо говоря, произносим три - два в уме. И в итоге получается, что сам этот корень оказывается не важен, а “болванка” начинает работать как непристойность.

В итоге Даниил Робертович написал несколько статей и создал спецкурс, но - по более широкой проблематике: почему мы так активно ругаемся и каким образом определяем для себя ситуацию, в которой это возможно. Восемнадцатичасовой спецкурс “продержался” год, а прекратился во многом из-за того, что вызвал нездоровый интерес общественности. Студенты, приходя домой, рассказывали, “как у нас интересно”, родители начинали звонить по инстанциям, ну и так далее. Но, как говорит сам ученый, он не считает для себя необходимым возвращаться к этому материалу каждый год, тем более и тематика спецкурсов должна регулярно обновляться. Так что сказать, что изучение мата в КГУ зажимают, нельзя. Главное - занятия дали практический результат. Забежала бывшая студентка, ведет риторику в одном из казанских вузов: “Спасибо! Теперь я могу уверенно студентам объяснять, почему не стоит употреблять подобные слова, они понимают и пытаются следить за своей речью”.

- Даниил Робертович, вы читали спецкурс, неизбежно приходилось полностью произносить всякие специфические слова. Какова была реакция этой, хотя и подготовленной, но все же неоднородной аудитории?

- Да, приходилось и писать на доске, и произносить... На первое занятие прибежал чуть ли не весь поток. Все предвкушали, что вот сейчас Даниил Робертович начнет материться и это будет весело... Но все зависит от того, как преподаватель выстроит отношение аудитории к проблеме. Ведь одно и то же слово, будучи нацарапанным на заборе и написанное в серьезном тексте, воспринимается по-разному. Да и злоупотреблять примерами не требовалось: достаточно намекнуть, произнести предложение с лакуной, и человек совершенно верно восстанавливает то, что ежедневно привык слышать в троллейбусе или магазине. Так что впоследствии народу поубавилось.

- То есть ситуаций, когда перед вами на экзамене сидела миловидная студентка и грязно материлась, не было?

- Я попросту не ставил им такой задачи. Их задача определялась проблемой: “Почему вы так говорите? Когда это уместно, а когда нет?” И основной тезис был таким: “Если ты считаешь себя вправе употребить какую-то непристойную единицу, сначала предложи мне двадцать ее замен, а потом докажи, что эта двадцать первая, матерная, единица - единственно верная в данной ситуации”. Так что материться не приходилось.

Значит, нужные книги он в детстве читал

- А что, бывают случаи, когда материться уместно?

- Желательно избегать любых выражений и слов, которые окружающие могут воспринять как оскорбительные. Но это вопрос не столько желательности, сколько естественной реакции, рефлексии. Идете вы в гололед по улице, хлопаетесь на спину. Естественная реакция: “Оп!”, “Оп-ля!” и так далее. Что выберете? Чем определяется выбор? Общей культурой человека, культурой, диктуемой обществом, цензурой, если угодно. Если ребенок в нежном возрасте читал в хорошем переводе Дюма, у него, взрослого, идет внутренний запрет: он охнет, крякнет, скажет “елки-палки”. Если внутреннего запрета нет, поднявшись, будет еще минут пять орать на всю улицу понятно что.

- Тэффи писала, что это очень свойственно русскому человеку - от восторга выругаться...

- Мешать думать так не могу. Но бесцельное, бездумное использование мата в качестве междометий, присказок, прослоек между словами наиболее распространено в многоязычных аудиториях, там, где больше культурных анклавов, где люди пытаются найти промежуточный, межкультурный язык общения, в строящихся городах, быстро развивающихся мегаполисах.

Например, в Иваново и Вологде ругаются меньше, чем в Казани, а в Самаре - больше.

- Получается что-то вроде народного эсперанто?

- Скажем так, это та часть языка, которая легче всего осваивается в бытовом, примитивном, профанном общении. И если человека вовремя не предупредить об опасности этого явления, он освоит эти слова гораздо раньше, чем литературные.

- А в других языках аналоги русского мата есть?

- Аналоги есть везде. И это относится, прежде всего, не к мату, а к оскорбительной, обидной форме вообще. Ругань возникла как возмещение былой запретной лексики - происходящих от древних молитв заклинаний. Со временем они превратились в нечто непонятное, но - затылком чувствуется - действующее. То есть со временем люди перестали молиться, звать, а начали заклинать, отпугивать - ругаться.

- Но мат-то откуда произошел? Упоминают некие древнерусские источники...

- К мату относятся три корня, три непроизводные основы. Все они связаны с чистой физиологией - половым актом. А стали они запретными потому, что в нашей культуре есть табу на эти темы. В давние же времена этим словам просто не было замен, отсутствовали всякие трогательные латинские заимствования. Возьмем тот же самый глагол на “е”, он означал “бить”, “ударять”. Что дальше? С появлением синонимии этот глагол равно мог как исчезнуть, так и получить заклинательное, а затем оскорбительное значение. Что и произошло. Кстати, любимое нами междометие на букву “б” формально к мату отнести нельзя, поскольку оно не входит в лексико-семантическую группу обозначения полового акта.

- Нередко замечается, что именно у культурных людей выматериться считается особым шиком...

- Это вопрос этикета. Ведь можно ругаться, не прибегая к матерным корням. Мат - орудие убогих. Развитые люди умудряются ту же мысль выразить столь же эффектно, не матерясь... А этикет определяется культурой. Оставайся культура на уровне Советского Союза, этого шика в принципе не было бы. А советская культура однозначно, точно и бесповоротно была выше нынешней.

Сегодня происходят весьма пугающие процессы. Например, подавляющее большинство молодых людей считают, что “сука” и “сволочь” - матерные слова. Ребенок, усваивая с двух лет, что слово “кака” нехорошее, потом начинает распространять это детское представление на огромную массу слов. Для него нет разницы между словами-табу, уместными, но не принятыми этикетно словами (“старый”, “толстый”) и матерным словом, которое ни к табу, ни к жаргону не относится, а является третьей вещью. То есть объем понятия “мат” все расширяется.

Да, есть масса ситуаций, когда мат не соотносится с физиологией. Сравните: “ничего себе”, “обалдеть” и “о...ть”. Ругательство ради ругательства. Почти что чистое искусство. Элементарное ха-ха, хохма. Но если мы начинаем использовать мат в такой функции, это весьма печально, поскольку мат - это оскорбление и только оскорбление.

Качественная ругань

- Ветеран одного военного конфликта рассказывал мне, что пара его сослуживцев сошли с ума, а он и другие остались нормальными. И объяснил это тем, что те двое - под бомбами, пулями, в жутких климатических условиях - все держали в себе, а он и другие товарищи довольно активно матерились - выплескивали из себя негатив. Может быть, мат - некий выпускной клапан?

- Можно и так воспринимать. Но тогда получается, что в стране идет война. Потому что мат цветет пышным цветом.

- С чем это можно связать?

- Целый комплекс проблем. Например. Установка на всеобщую грамотность на уровне восьми-, десятилетки неизбежно опускает планку владения языковой нормой - невозможно научить всех изъясняться на языке Пушкина. Чем ниже планка нормы, тем ближе к ней планка недопустимого. И беспокоит то, что в молодежной среде культивируется мода на непристойность... Нам нужна, хотя это против свободы слова и гласности, натуральная цензура - милицейская, воспитательная, цензура передач и публикаций для молодежи... Знаете, что для меня было наиболее оскорбительным, когда я начал вести спецкурс? Стали звонить из разных телекомпаний: а скажите чего-нибудь в камеру, а мы скажем, как это все нехорошо. Пока у СМИ такое “хихикающее” отношение к проблеме, ничего хорошего не будет.

Так что в ближайшие пять-шесть поколений ругаться мы не прекратим. Человек - зверюшка социальная. Он переживает и пытается это выразить словами. И каждый раз оценивает: искренне или нет. И если ему кажется, что ругань более искренна, чем литературная норма, он будет ругаться. Он хочет быть честным хотя бы звучащей речью. Эту психологию надо учитывать, и я не знаю, как с ней бороться. Но попробовать можно. Например, в школе учить детей не анализировать роман “Обломов”, а элементарно говорить. Ставить их в игровую ситуацию: поздравление с днем рождения или жестокий спор с товарищем. Что будешь говорить, как действовать? Вот если мы такие ситуации начнем отыгрывать в школе, рано или поздно дети перестанут ругаться и найдут те двадцать замен, о которых я говорил, и двадцать первая окажется невостребованной.

И, конечно, основное воспитывающее звено - семья. Ребенку никогда не объяснишь, что “папа оговорился”. Для нормального ребенка папа - единственный авторитет, и раз он так поступает, это можно в принципе.

- Можно ли разделить мат на литературный и нелитературный?

- Категорически нет. Литература, в которой используется мат, это переносной общественный туалет, который выставляется на всяких праздниках. Мат - изначально запретен в силу своей мистической, заклинательной природы. Это нельзя ни при каких условиях. И большинство из нас прекрасно это понимают, а потому позволяют себе выругаться лишь в своей компании либо в одиночестве - там, где это не ударит по окружающим.

- А как тогда писателю передать речь героя, который матерится?

- До начала этого века массе писателей без всякого мата прекрасно удавалось передавать и накал страстей, и эмоциональность, и стрессовую ситуацию, и характер героя. А фильмы о войне? Конечно, люди на войне говорят не так, как это показывают в кино. Но я автоматически делаю на это поправку, а если хочу, внутренне перевожу на “реальный” язык - хватает и развитости, и жизненного опыта. Но этого зачастую просто не требуется - в настоящем искусстве образ создан художественно совершенным. И потом, мат не делает образ достовернее. С незапамятных времен в человеке отработан рефлекс: прочитал непристойное - хихикни. Этого нам не пересилить. Какая уж при этом высокая литература!

- То есть культурный человек владеть матом - для внутреннего контекста - все-таки должен?

- Врага надо знать в лицо. Любая оскорбительная лексика - это часть языка. Если сравнить с медициной, то это омерзительная злокачественная опухоль, которую надо знать и как-то лечить.

- А можно ли говорить об умении ругаться матом?

- Пока что никому в голову не приходило определять, где качественная ругань, а где - обычное повторение замусоленных фраз. Впрочем, есть маститые ученые, которые занимаются именно матом, его функционированием в пословицах, поговорках, составляют словари, обрабатывают огромный материал. Тот же Макиенко, как его называют, - главный “матерщинник” Советского Союза. Да, наверное, о нем можно сказать, что он ругается матом качественнее, чем мы с вами.

- В каком из языков мат разнообразней?

- Сравнение подобной лексики в разных языках - дело бессмысленное. Ребенок пишет на заборе f..k и свято уверен, что это гораздо приличнее, чем вывести то же самое русскими буквами. Это не так. В каждой культуре - свои запреты, свое отношение к половой, фекальной тематике. Там, где f..k воспринимается не так оскорбительно, как наш эквивалент, будут свои замены, которые окажутся ниже, грязнее.

- Можно ли классифицировать мат по профессии, степени образованности его употребляющего?

- Ругань, брань - да. Мат - нет. Повторюсь, это всего лишь три корня, к которым мы, в силу своей невежественности, присовокупляем один одно, другой - другое.

- А по половому, что ли, признаку мат различается?

- Поверну так: страшнее, когда матерится женщина. Ведь в любой подобной ситуации для мужчин делается поправка. Представьте, в троллейбусе спит пьяный мужик - ощущаешь жалость, безразличие, но редко видишь реакцию полного отторжения. А теперь представьте на его месте женщину... И что бы там ни говорили о равенстве полов, есть недопустимые вещи.

- Самому приходится материться “не науки для”?

- Приходится. При этом чувствую себя более убогим, чем привык считать. Это недостаток, с которым тяжело справляться. Но я борюсь с собой, “по капле выдавливаю из себя раба”. Однако конца-края этому пока не видно. Но когда мне удается подавить первую реакцию и заменить мат эвфемизмом, ощущаю себя чемпионом.

По поводу всего этого невольно вспоминаешь историю первой русской эмиграции. А точнее думаешь о “законсервированном” ею, поражающем сегодня своей чистотой эталоне русского языка, который, вполне по Тургеневу, был для разбросанных по свету изгнанников единственной поддержкой и опорой во дни тягостных раздумий о судьбах родины. Это была та частица родной земли, которую отнять у них было уже невозможно. Так почему же у нас, никуда не гонимых, земля уходит из-под ног?