...и не будьте скромными!
- Валерий, вы солист...
- Казанского оперного. У меня и трудовая книжка здесь лежит.
- Но еще совсем недавно вы служили в Чебоксарах и помимо пения занимались административной деятельностью?
-Я был художественным руководителем театра, это случилось в очень сложный период с девяносто седьмого по двухтысячный годы. Столько нервов я на это потратил! Ресурсов в театре не было, я же все время считал себя виноватым, что не могу найти деньги. Невыносимо было тяжело. Сейчас меня приглашают вернуться, но я не хочу. Дело даже не в том, что я устал, просто изменить ситуацию невозможно. У нас республика небогатая, и к культуре относятся не так, как в Татарстане. Бюджет театра в Чувашии раза в четыре меньше, чем выделяют в Татарстане.
- Когда вы были художественным руководителем, удавалось самому выходить на сцену?
- Родители меня научили излишней скромности. Хотя говорят, что скромность - самый краткий путь к безвестности. Я брал для себя совсем немного партий, но все равно говорили, что я строю репертуар под себя. Я пытался перенять казанский антрепризный вариант, потому что Чебоксары - город небольшой, надо постоянно подогревать интерес публики к театру. Это принесло результаты, количество зрителей возросло вдвое, и мы играли по семьдесят спектаклей за сезон.
- Я знаю, что вы еще и в Бонне служили.
- Я работал в Германии по контракту. Сейчас, к счастью, можно жить в России, а петь на Западе. В Бонне, например, я исполнил восемнадцать спектаклей “Тоски”. Это был бродвейский принцип. Мне он нравится - собирается команда и играют спектакль, пока на него есть спрос.
- Режиссер был интересный?
- Да. Постановка была выдержана в стиле модерн, и хотя я приверженец классического театра, все-таки отдал ей должное. Режиссерские ходы были логически объяснимы, любопытно, все три акта шли без перерыва. Декорации меняли на глазах у публики.
- В оперном театре нет доминанты режиссера, вот вам, например, нравится работать с жестким постановщиком?
-Я - актер “режиссерский”, но, разумеется, мне не очень симпатичен чисто режиссерский театр, как, скажем, “Геликон-опера” Бертмана. Актер должен быть свободен в выборе.