Муфтий из Пороховой слободы
Преемник великого Марджани, первый демократически избранный муфтий Оренбургского магометанского духовного собрания, духовный “отец” татарских образовательных реформ родился 5 февраля 1857 года в д.Малые Ковали Казанского уезда (ныне Высокогорский район РТ). Однако впоследствии он совсем не случайно взял себе тахаллус “Баруди”, что в переводе с арабского означает “Пороховой”. Дело в том, что предки будущего имама вели торговые дела и большей частью проживали в Пороховой слободе города и именно здесь обозначилась основная линия фамильного шеджаре Галеевых.
В 1861 году отец Галимзяна Баруди, преуспевающий купец Мухаметзян Ибнаминович Галеев, разбогатевший на производстве и продаже азиатской обуви, переехал на постоянное жительство в самый центр Старотатарской слободы, в приход 5 соборной мечети (ныне ул.Тукая, д.40). Здесь на Тихвинской улице он выстроил большой особняк и вскоре стал признанным лидером мусульманской общины. В 1862 году предприниматель отдал своего первенца Галимзяна на учебу в Апанаевское медресе - самое авторитетное и престижное учебное заведение в татарской части губернского центра. Проучившись здесь несколько лет под началом известного богослова Салахутдина Исхакова, талантливый и прилежный шакирд сам начал преподавать религиозные науки своим младшим товарищам. Уже в стенах Апанаевского медресе Галимзян Баруди осознал необходимость перемен в мусульманском конфессиональном образовании, чья схоластичность и косность вовсе не способствовали воспитанию верующего мусульманина, обучению его необходимым в жизни знаниям. В этом мнении он утвердился и во время обучения в прославленном бухарском медресе “Мир-Араб”, где помимо фундаментального теоретического багажа приобрел и ясное представление о всех слабых сторонах средневековой системы обучения. В своих дневниках богослов писал: “...пусть знания будут хоть религиозные, хоть светские, хоть политические, все они потребны для действия. Знания, не приводящие к практике, ущербны, вызывают сожаления... Игнорирование ориентации на практику в приобретении знаний... не соответствует основам ислама”.
Предельный рационализм, во многом революционный для мусульманина того времени, стал жизненным девизом молодого человека, мечтавшего о служении своему народу. В 1882 году при полной поддержке своего влиятельного отца Галимзян Баруди, только что вернувшийся из Бухары, стал имам-хатибом 5 соборной мечети и сразу же приступил к созданию в махалле татарского медресе нового типа.
С помощью крупнейших представителей национальной буржуазии в 1883 - 1901 г.г. удалось построить большой современный комплекс зданий для первого и самого большого в России новометодного медресе “Мухаммадия” (ныне ул.Тукая, 34), в котором Галимзян-хазрет сумел осуществить свои смелые педагогические идеи.
Необходимый опыт почерпнул он в знаменитых центрах исламского образования Египта, Турции, Саудовской Аравии, где побывал в 1887 году. Размышляя о судьбах нации, ее настоящем и будущем, Галимзян-мулла пришел к выводу, что прогресс мусульманского мира невозможен без приобщения к достижениям европейской и мировой цивилизации. Поэтому, возвратившись в Казань в 1891 году уже твердым сторонником реформы народного просвещения, Баруди начал обучать шакирдов по непривычному тогда звуковому методу, для чего, за неимением специальной литературы, сам написал ряд учебников. Впервые в истории он, наряду с традиционными богословскими предметами, ввел в программу своего медресе светские науки, приблизив его тем самым к учебным заведениям европейского уровня.
Шакирды, поступавшие сюда на учебу, занимались в течение 14 лет. Они изучали здесь арабский, турецкий, русский языки, математику, геометрию, физику, географию, психологию, педагогику, историю России, историю тюркских народов, то есть получали полноценное светское и духовное образование. Кроме того, Баруди часто приглашал видных представителей науки и культуры, политических и общественных деятелей для чтения различных лекций, проведения факультативных занятий. Большое внимание Галимзян-хазрет уделял оборудованию учебных кабинетов и бытовым условиям учащихся. С помощью богатейших татарских купцов он снабдил классы медресе всем необходимым: партами, черными досками, кафедрами, картами и наглядными пособиями. Весь учебный процесс был подчинен строгому расписанию. Свободное время они могли проводить в благоустроенном общежитии, в мастерских или же на стадионе, зимой превращаемом в каток.
В медресе царила атмосфера относительного свободомыслия. Учащиеся могли объединяться в неформальные общества, выпускать рукописные газеты и журналы, ставить спектакли. Именно в медресе “Мухаммадия” возникло мощное шакирдское движение со своей подпольной организацией “Берлек”, которое ставило целью радикальную реформу всех конфессиональных учебных заведений волжских татар. Одним из руководителей “Берлека” был писатель Ф.Амирхан.
В начале XX века в “Мухаммадии” насчитывалось рекордное количество учащихся - 500 и 20 мугаллимов. В стенах этого медресе получил прекрасное образование цвет татарской интеллигенции. В начале XX века Галимзян-мулла издавал религиозный журнал “Ад-дин ва Адаб” (“Религия и нравственность”), а также выступил в числе учредителей издательства “Миллят”, выпускавшего учебную литературу для джадидских медресе.
Активная общественная и педагогическая деятельность Г.Баруди вызывала раздражение властей, которым представлялась опасной его работа в ЦК первой мусульманской политической партии “Иттифак аль-Муслимин”. Кроме того, реформаторские устремления муллы встречали настоящую ненависть у представителей мусульманского консерватизма. Доносы на него поступали в канцелярию губернатора и жандармское управление практически беспрерывно. В результате в 1908 году Г.Баруди вместе со своим братом Салихзяном и ближайшими единомышленниками Г.Апанаевым и Г.Казаковым по сфабрикованному на беспочвенных анонимках делу были высланы в Вологодскую губернию. Его главной виной стала организация в Казани учительского съезда.
После возвращения в Казань Галимзян-хазрет вплоть до самой революции оставался под надзором полиции. Однако это не мешало продолжать ему активную проповедническую и педагогическую работу. Вообще, авторитет опального имама среди мусульман был необычайно высок. Искренняя религиозность, безукоризненное следование в быту и на публике установкам Корана и шариата, блестящее знание истории ислама и арабского языка привлекали к его личности как аксакалов, так и стремившихся к новому шакирдов. Вот почему в его доме на Сенной улице всегда с радостью и благоговеньем собирались богатейшие предприниматели, прославленные богословы, политические лидеры татарского мира и просто сельские учителя и муллы, часами обсуждавшие со своим учителем насущные проблемы нации.
Можно сказать, что для Г.Баруди не существовало личной жизни. Детей у него не было. Первая его жена Бибимагруй-абыстай, происходившая из знаменитого купеческого рода Утямышевых и являвшаяся родственницей выдающегося богослова Габденасира Курсави, все свое время отдавала становлению новометодного женского образования. После ее кончины Галимзян хазрет связал свою судьбу с Бибигайшой Батыргиреевной Шакуловой из Касимова, чье шеджаре относилось к сеидам - потомкам Пророка Мухаммеда. Эта прекрасно образованная женщина также стала верной помощницей своему мужу, который уже в предреволюционные годы превратился в крупнейшего религиозного и общественно-политического лидера татар всей России.
В 1917 году Галимзяна Баруди избрали муфтием Оренбургского магометанского духовного собрания. На этих первых в истории свободных выборах он опередил четырех других, очень достойных кандидатов: М.Бигиева, Г.Буби, Х.Габаши, С.Максуди. И опять-таки впервые за сто двадцать лет существования Духовного собрания такой чести удостоился представитель казанского духовенства. На этом ответственном посту Баруди проявил себя искусным организатором и дипломатом, сумевшим наладить относительно конструктивные отношения с советским правительством, проводившим активную антирелигиозную политику. Хазрет, видевший в классовой идеологии причины общественной смуты, раздора и гражданской войны, во чтобы то ни стало пытался сохранить систему автономного управления духовными делами, мусульманского конфессионального образования, спасти общины от разорения и закрытия, а приходских имамов - от преследований и репрессий. Надо сказать, что на первых порах это ему удавалось. Неоднократные встречи с лидерами татарских большевиков М.Султан-Галиевым и С.Саид-Галеевым, убедительные призывы уважать чувства верующих помогали сохранять духовную жизнь практически во всех махаллях Поволжья и Приуралья. Перед самой смертью, в 1920 году, Г.Баруди подарил молодой Татарской республике личную библиотеку, насчитывавшую 4288 томов, - книги, которые еще в середине ХIX века начал собирать его отец. В дальнейшем она составила основу восточного фонда научной библиотеки КГУ им.Н.И.Лобачевского. Г.Баруди как истинный мусульманин до последнего вздоха пытался заниматься богоугодными делами. Он скончался в 1921 году в Москве, куда приехал, чтобы обсудить в правительстве чрезвычайные меры для оказания помощи голодающим Поволжья.