Война в семейной истории

Моего отца, Абдуллу Сайганова, война застала на румынской границе, в Измаиле. Он служил в знаменитой Чапаевской дивизии, историю которой написал за годы службы. Последний мирный вечер солдаты провели в клубе, где им прочитали лекцию о том, что мир нерушим и не надо поддаваться на провокации. А под утро начался обстрел Измаила.

Самым тяжелым военным воспоминанием отца было отступление наших войск. “Вокруг пышущая жаром степь, мы идем строевым шагом по дороге, а по обе стороны бредут беженцы, с тележками, с малыми детьми на руках. Идем и смотрим в пыльную землю, потому что страшно встретиться глазами с этими людьми, - вспоминал отец. - Это мучительное чувство стыда не забывается с годами”.

А потом были бои, оборона Одессы, тяжелая контузия. Из Одессы раненых морем отправляли в Туапсе, а оттуда по железной дороге - в Читу: “Мы лежали на открытой палубе. Не в состоянии двигаться, совершенно беспомощные, смотрели в ночное небо, усыпанное звездами. Над нами проносились фашистские самолеты, давая очередь за очередью. А мы лежали и ждали: пронесет - не пронесет. И слышно было, как то и дело кто-то по соседству захлебывался хрипом”.

В читинском госпитале отца поставили на ноги, хотя инвалидность после контузии осталась на долгие годы. Домой, в Астрахань, он не вернулся. Не к кому было. Родители к тому времени умерли, и он приехал в Казань к старшей сестре. Ему повезло за двоих, ведь его старший брат не вернулся с фронта.

В Казани он встретился с мамой, которую тоже привела сюда война. Она выросла в Москве, в 1941 году поступила в Московский мединститут. Когда немцы подошли к столице, вуз эвакуировали в Ташкент. Дедушка не отпустил первокурсницу в такую даль. Ей пришлось пережить бомбежки, вместе с бабушкой и сестрами они прятались в подвале дачи. Буквально в 30 метрах от дома разорвалась бомба, воронка посреди луга сохранялась и в ту пору, когда студенткой стала уже я.

Когда немцев отбили от Москвы, мама приехала в Казань и поступила в Казанский мединститут.

А мамин двоюродный брат каким-то образом попал в морскую пехоту, едва закончив девятый класс. Московские мальчишки той поры рвались на фронт и грезили подвигами. Из дому он просто сбежал, оставив записку для родителей.

Бабушкина сестра умерла от голода во время Ленинградской блокады, ее детей вывезли по “дороге жизни”, и их разобрали родственники. Но когда подросли, они вновь собрались в Ленинграде. Один из них стал ученым-полярником, другой - морским офицером.

Война так перевернула, перемешала в общем котле людские судьбы, что возможными стали многие непредвиденные события, протянулись нити, на которых завязались неожиданные узелки. Одним из таких узелков стало мое рождение. Если бы не война, мои родители никогда бы не встретились.

Думаю, не только для меня война стала частью семейной истории. Она живет и на выцветших фотографиях военных лет, и в наших душах. Война - как история, как послание, как нравственный барометр, который удерживает нас от уступок злу. Потому что уступить - значит предать не просто абстрактные идеи, а своих самых близких людей.