Итальянского дирижера Марко Боэми, которого сейчас практически постоянно можно видеть за дирижерским пультом во время оперных спектаклей Татарского государственного академического театра оперы и балета имени М.Джалиля, особо представлять не надо. Тот, кто ходит в оперный, знает маэстро прекрасно и, конечно, в восторге от его по-южному темпераментного дирижирования и даже от тех гэгов, которые он иногда может использовать. Где может жить итальянец в Казани? Конечно, в отеле у земляка Джузеппе Спарта. Здесь в одном из холлов мы и беседуем с помощью переводчицы - супруги Джузеппе Нели.
- Не могу не скаламбурить, синьор Марко, были ли приключения у итальянца в Казани?
- Все началось с того, что голландский импресарио Питер Ультее, сотрудничающий с казанским театром, пригласил меня поставить в качестве музыкального руководителя вердиевского "Фальстафа" в Казани. Меня привлекают все необычные, сумасшедшие проекты, и несмотря на то, что я даже не представлял, где находится Казань, все равно согласился. Я сразу же почувствовал себя хорошо и комфортно. Ну, вы знаете, что итальянцы и русские очень хорошо друг друга понимают. Есть места, в которых работаешь ради денег или карьеры, а есть - ради удовольствия. В Казани я не настолько материально заинтересован, как, например, при работе с японскими музыкантами. Конечно, когда я выступаю в Венской опере с японским оркестром, уровень этого коллектива, несомненно, выше. Но здесь я испытываю другие чувства. Здесь больше душевного удовлетворения.
- Насколько я знаю, господин Ультее очень жестко ведет свой бизнес. Как вы с ним ладите?
- Ультее - деловой человек, бизнесмен. Но у нас находятся точки соприкосновения, потому что тот, кто занимается бизнесом в сфере искусства, искусство любит. У нас с Ультее прекрасные отношения, он никогда не навязывает мне свою точку зрения и дает полную свободу.
- "Фальстаф", который вы упомянули, был одним из лучших спектаклей, поставленных за последние десять лет. Почему у него такая печальная прокатная судьба?
- Здесь несколько причин. "Фальстаф" - очень непростая опера. В ней нет такого эмоционального содержания, что влияет на публику. Постановка "Фальстафа" всегда по результатам будет отличаться от "Тоски" или "Травиаты". Исполнителей очень трудно найти в России, здесь нужна другая подготовка. Русская вокальная школа предпочитает пение углубленное, а в этой опере голоса должны быть более легкими и гибкими, такие голоса трудно найти в России. Конечно, это вопрос привычки. Когда шла речь о постановках опер Моцарта, мы с этим же столкнулись. Еще одна причина, что "Фальстаф" " не пошел", была в том, что мы увидели современную постановку. Не совсем ультрасовременную, как сейчас делают на Западе, когда герой умирает от СПИДа или на сцену выходит полностью обнаженная Тоска, но все же. Публика приучена к более богатым костюмам и декорациям, как в последней казанской "Травиате".
- Я спросила о "Фальстафе" не случайно, режиссер Эрик Воос сумел передать мистику Шекспира, что редко удается.
- Вы правы, мистика была. Мне кажется, что это был прекрасный спектакль.
- За восемь лет работы в Казани какой из проектов вы считаете самым удачным?
- Думаю, что все-таки "Фальстаф". Позавчера за ужином мы вспоминали с Ультее, как я в первый раз приехал в Казань на кастинг с оркестром. Это была первая проба, и это был кошмар. Прошел час репетиций, наступил перерыв, и я подошел к Ультее и сказал: "Ну что, садимся сейчас на первый самолет и улетаем". Оркестр, который привык играть музыку к "Тоске", "Борису Годунову", то есть к "тяжелым" спектаклям, должен был играть легкую музыку к "Фальстафу". Это было для него кошмаром. Но мне нравятся приключения! И я подумал и решил: останусь-ка я и буду работать как сумасшедший. Работать было тяжело, но оркестр приложил все силы. И когда театр поехал в турне, рецензии критиков были ошеломительные, хотя поначалу никто не верил, что коллектив, привыкший играть бум-бум-бум, сможет играть легко и изысканно.
- Первая репетиция восемь лет назад и работа сейчас - оркестр продвинулся?
- Разница огромная. Мы уже знаем друг друга, они понимают, что я хочу и что мне не нравится. Конечно, кто-то играет хуже, кто-то - лучше. Когда я смотрю в глаза оркестрантам после спектакля, я вижу, как они выдохлись, но при этом получили удовлетворение. Хотя ошибки бывают, от них невозможно зарекаться. Недавно в рамках фестиваля "Виват, Пуччини!" давали "Тоску", в которой участвовали итальянские солисты, они остались пораженными работой оркестра, его гибкостью и многоцветностью, это редкие качества.
- С недавних пор на афишах рядом с вашим именем стоит "главный приглашенный дирижер". В чем разница между просто приглашенным и главным приглашенным?
- Это из американской практики, так у них принято. Особой разницы нет, но если раньше меня приглашали просто на постановку, то сейчас мой статус возрос.
- У меня такое ощущение, синьор Марко, что вы больше живете в Казани, чем в Риме.
- Когда руководство театра спросило, могу ли гарантировать хотя бы двадцать спектаклей в сезон, я сказал, что постараюсь. Но у меня много других проектов - я работаю в Германии, в Японии. У меня много контрактов, руководство вашего театра пошло мне навстречу и подстраивается под мой график.
- В ближайшие дни всех нас ждет эксперимент - вы будете дирижировать новую для вас татарскую музыку, я имею в виду оперу Резеды Ахияровой "Любовь поэта". Как родилась эта идея?
- Перед нашей с вами беседой я как раз сидел в номере и изучал эту музыку. Она потрясающая! Легка для восприятия. Это опять-таки мой авантюризм: мне предложили продирижировать музыку Ахияровой, я не мог отказаться. Трудность в том, что я не знаю татарский язык. Мне надо понимать, о чем идет речь, чтобы придать красочность музыке, чтобы руководить оркестром. Но мне помогают сейчас в решении этой языковой проблемы.
- Среди казанских меломанов уже есть немало ваших поклонников, которых поражает ваш артистизм. Это врожденное качество или приобретенное?
- Это мое естество! Я так эмоционально воспринимаю музыку и так воспринимаю жизнь. Конечно, я, как многие дирижеры, могу стоять с палочкой в руках и размеренно дирижировать, я выполню свою работу, но не передам свое эмоциональное состояние оркестру. А какая же музыка без эмоций?
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии