Апофеоз войны

Наконец-то в выставочном зале инвестиционной компании “Элемтэ” состоялось долгожданное открытие персональной выставки московского журналиста и фотокорреспондента “Новой газеты” Виктории Ивлевой.

- Ни в коем случае не называйте меня военным журналистом - я не разбираюсь в противопехотных минах, оружии или танках. Я снимаю жизнь, - говорит женщина, объездившая практически все горячие точки планеты.

Ее фотографии были опубликованы в “ New York Times Magazine”, “Independent”, “Die Zeit”, “Focus”, “Marie-Claire” и многих других мировых изданиях. В 1991 году ее фоторепортаж, сделанный в помещениях четвертого реактора Чернобыльской АЭС, получил приз “Золотой Глаз” на World Press Photo. Ивлева до сих пор остается единственным журналистом, побывавшим в саркофаге четвертого реактора после аварии.

Но Чернобыльская АЭС, на которую Виктория попала благодаря друзьям-физикам, - далеко не самое яркое ее впечатление.

- Начинала я с Карабаха, - рассказывает Ивлева. - Начинала, как и все, с армянской стороны. Не думаю, что тогда играл роль подход христианско-мусульманский. Просто всем казалось, что армяне правы, а азербайджанцы нет. Я ездила в армянский Карабах, много чего видела, слышала. А потом одна из немногих отправилась на другую сторону - азербайджанскую. И там я увидела то же самое. И это меня отрезвило. Поставило с головы на ноги. С того момента мне все равно, какая у человека национальность, какого он вероисповедания. Я всегда буду на стороне того, кому плохо в данную минуту.

Она рассказывает об умирающих на дорогах людях в Руанде, которых развозила по госпиталям, о Грузии и Армении, о Приднестровье, о гражданской войне в Таджикистане. Обо всем - эмоционально, но отстраненно. Ивлева говорит, что дистанцируется от происходящего, отделяет его от себя стеклом объектива. Это - ее работа, которую она должна сделать. А уж потом - иди, помогай или забейся в свой угол и сиди, смотри.

И ее работы - фотографии - досказанные, завершенные. Не кадрированные в фоторедакторе - снятые на пленочный фотоаппарат. Максимально точное мгновенное фиксирование.

“Этого можно достичь, только снимая на пленку”, - утверждает Виктория Марковна. И смеется над сыном, который привез из поездки в Питер две с лишним тысячи цифровых фотографий.

Профессиональный журналист и одна из лучших фотокорреспондентов, она практически не дружит с техникой. Разве что со своим единожды и на всю жизнь изученным пленочным “Никоном”. С компьютером Ивлева общается осторожно, укоряя его за “вредничанье” и искренне недоумевая - ну что такого нашли все в блогах, что ей аж лекции в “Новой газете” читают о “пользе ЖЖ”. Очень медленно, заставляя ждать, открывает презентации-фоторепортажи. И никто не остается разочарованным. Здесь - и тот самый четвертый реактор, и серия материалов “СССР - продукт после распада”, и митинг 89-го в Тбилиси. Существенное дополнение к тем почти что сорока снимкам, что представлены на выставке.

Еще одно, самое страшное, из того, что показала всему миру Ивлева, - дети. Дети войны. Играющие с танком, прижимающие к груди автомат. Дети, которые всю свою сознательную жизнь живут в мире без мира.