Время и Деньги
14.01.2004 Общество

Сталин и теперь...

Ведь праздник этот языческий, как известно, и блины символизируют Солнце. Рыхлое такое, можно сказать, как оспинами изрытое. И вот язычники буйно веселятся и поедают это солнце, расставаясь с долгой суровой зимой и радуясь оттепели и вообще приходу весны. Но знают при этом, что следом грядет Великий пост, а кто выдержит - тому будет праздник светлого Воскресенья. Это уже в русле христианства, понятно. Оно так было в марте 1953-го, да и сейчас так есть. Можно развивать тему. Можно, впрочем, и отмахнуться, назвать совпадения чертовщиной, а можно - последним посланием “отца всех народов” этим самым народам, тонкого такого, со сталинским юморком, с усмешкой в усы, мол, смотрите, товарищи, да увидите.

...Пятьдесят лет прошло, целая общественно-экономическая формация сменилась, кажется, на просторах бывшего соцлагеря, новые поколения народились, а Сталин все еще не факт Истории, весь он не ушел - будоражит живых, тревожит. Что так? Прав был, сиротливо без Хозяина? Ни тебе большого Страха, ни всеобъемлющей страсти; мы не боимся, нас не боятся, раньше имел один, теперь - все кто ни попадя. Женоподобная языческая Россия.

Сложить все, что показали в эти мартовские дни о Сталине отечественные телеканалы, и государственные, и “независимые”, - многочасовой сериал; сложить, что в газетах и журналах понаписали - впору книжку издавать. В основном, некрофилия, конечно, - как нашли полутруп, да куда переложили, кто подсмотрел, а кто не видел, но интонации, интонации каковы! Не о сатрапе речь, не о губителе десятков миллионов жизней - о Человеке, о государственном деятеле, фигуре трагической и масштабной. Кто бы спорил, если, согласно опросам ВЦИОМ и других социологических институтов, каждый третий россиянин считает сегодня, что Сталин сделал больше хорошего, чем плохого, а почти половина - что был он самым мудрым и дальновидным руководителем нашего государства.

Широко распространено мнение, что Сталин был одержим одновременно манией величия и манией преследования, личностью параноидальной и это многое объясняет (не оправдывает) в его поступках и решениях. Осталось объяснить истоки паранойи. Не научно, но, по-моему, они - в догмате марксизма-ленинизма. То есть человек волей судеб оказался во главе государства, основанного на принципах, совершенно противных остальному миру, в результате чего этот мир (за исключением гуманитарных интеллектуалов, всегда склонных верить, что утопия достижима при определенных нечеловеческих усилиях) попросту ополчился на чуждый организм. А он, организм, - это бывшая Российская империя, “тюрьма народов”, и вставшему во главе необходимо принимать решения в предлагаемых обстоятельствах. Как говорится, ваши действия?

Утверждают: троцкистско-зиновьевский заговор - фальшивка, процесс промпартии - фальшивка, массовое вредительство на производстве - фальшивка, лозунг Вышинского “признание - царица доказательств” - верх изуверства. Воистину так. А “хасбулатовско-руцковский заговор” 1992-1993 голов - фальшивка? А “бизнес-схемы” разных там березовских, проводящих (проводивших?) в парламент и на ключевые посты в правительстве своих людей, действовавших (действующих?) вопреки интересам общества и государства - фальшивка? А не подвергаемые сомнению заключения специалистов, что подавляющее большинство аварий и техногенных катастроф в России - это следствие безалаберности, расхлябанности исполнителей? А волна терактов в городах современной России - выдумка властей? А сбор доказательств по делам, которые следствию удается доводить до суда, - результат изощренных оперативно-розыскных мероприятий или, прежде всего, выбивания признательных показаний?

Позвольте к этому заметить, что на дворе XXI век, Россия вернулась в лоно “мировой цивилизации” и нет, вроде бы, кольца враждебного окружения, в котором пыталась выжить “Страна Советов”. Ничего того нет, и все то же - стоит только кальку наложить. Одно различие: то, что 70 и 50 еще лет назад называлось антигосударственным и антинародным заговором, сегодня именуется “черным пиаром” и “грязными политтехнологиями”, а на смену “вредительству” пришел “человеческий фактор”. С точки зрения урона государству и обществу - что в лоб, что по лбу. Но не сажать же в тюрьму и не стрелять же за “пиар” и “технологии”... Окультурились, однако. Ну, а если кто кого подорвет в “мерине” или там очередная бандитская война с десятками трупов разгорится на улицах - власти-то при чем? И потом, в Чикаго, например, тоже так было, в 20-е годы прошлого столетия. Пройдем и это.

...А с Иосифом Виссарионовичем у меня личные отношения. Ни отец, член большевистской партии с 1919 года, ни беспартийная и богобоязненная мать ни разу на моей памяти не сказали о вожде худого слова; никто в нашей родне не был репрессирован (родители мамы, правда, умерли во время голода в Поволжье в 20-е годы, оставив ее сиротой в 4 года от роду, но это, наверное, другое), и жили мы в 1953 году в просторной квартире, переделанной из стойла конюшни бывшего женского монастыря (отцу, начальствовавшему в горпромкомбинате, выделили самое теплое, посередине). То есть ничего, кроме добрых чувств, я к товарищу Сталину испытывать, по идее, не мог, а о сознательном отношении в четырехлетнем возрасте и говорить не приходится. И вот он мне приснился однажды ночью. В ослепительно белом кителе с золотыми погонами и в фуражке, он стоял боком в проеме между печкой-голландкой и стеной кухни, а потом медленно повернулся и посмотрел мне в глаза. Молча. Прибежавшие на крик родители кое-как отпоили меня, успокоили и переложили на другую кровать: уснуть, когда перед глазами был тот проем, я не мог.

Он и сегодня перед глазами как живой - ослепительно белый китель, золото погон, сияние за спиной... и непередаваемый, животный ужас при этом.

Да, чтобы не сводить все к политике: сон тот приснился мне в ночь со 2 на 3 марта. Когда 5 марта было объявлено о смерти Сталина, я на какое-то время стал для соседей по нашей конюшне живой легендой: женщины, плача, шушукались насчет “сердца-вещуна”, а мужики хмурились и сторонились. Потом все улеглось.

До встречи через неделю.

Юрий Алаев, редактор.

4
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии