Чужая победа

Это довольно жутко представить - всего два кладбища: на одном - в Москве - покоятся 18 тысяч воинов, на другом, в Царском Селе, - 1,5 тысячи. И это в стране, которая понесла тогда самые большие потери, в стране, где ту войну, как и следующую, называли Великой Отечественной, в стране, где та война, опять же, как и следующая, прошла через историю едва ли не каждой семьи.

Невозможно без возмущения слушать, что, дескать, Россия проиграла Первую мировую. А порой складывается впечатление, что нашу страну и вовсе пытаются исключить из числа ее участников. И это Россию-то, которая не раз, и не два ценой огромных жертв выручала тогда союзников! О спасении Парижа русскими писал Уинстон Черчилль, а, кроме того, добавлял: “Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была в виду. Она уже претерпела бурю, когда все обрушилось. В марте царь был на престоле; Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен, и победа бесспорна... Согласно поверхностной моде нашего времени, царский строй принято трактовать как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию. Но разбор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией должен бы исправить эти легковесные представления. Силу Российской империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна... Держа победу уже в руках, она пала на землю, заживо...”

Причем Россия продолжала воевать за союзников и после Октябрьской революции. В 1916 году по их просьбе во Францию и Македонию направили две особые русские дивизии - 745 офицеров и 43 тысячи 547 нижних чинов. Первая могила на русском кладбище появилась 15 июля 1916 года. А всего днем ранее русский батальон маршировал по Елисейским полям, участвуя в главном национальном празднике Франции “Дне взятия Бастилии”. С парада - на фронт, чтобы “подбодрить и вселить боевой дух во французскую армию”, как была сформулирована просьба к России о помощи. В обеих дивизиях погибли 453 офицера и 16 тысяч солдат, в Россию после октября 1917-го вернулись 8,5 тысячи человек.

После подписания Брест-Литовского мира французы стали относиться к русским как к предателям. Но оставшиеся 51 офицер и

1 тысяча 700 рядовых сформировали Русский легион, который бился под девизом “Сражаться за честь армии и за верность слову, данному Россией союзникам”. В легионе носили русскую форму, и советское правительство выразило по этому поводу протест (оно-то с немцами было в мире). Французы попытались переодеть русских в свое обмундирование, но легионеры воспротивились, указав, что контракты они подписывали на службу в Русском легионе и считают себя русскими военнослужащими... За прорыв “линии Гинденбурга” легион получил на свой триколор Военный крест с пальмой на ленте. Закончил свой путь он в баварском городе Людвигсхафене и 3 января 1919-го был расформирован. Под выгоревшим знаменем на прощальном построении стояло всего 500 человек... Оставшимся в живых русским героям запретили даже участвовать в параде Победы союзных войск на Елисейских полях 14 июля 1919 года. Хотя Верховный главнокомандующий союзными войсками маршал Фош и признал: “Тем, что Франция не была стерта с лица Европы, мы обязаны, прежде всего, России”.