Финансовая муза Казани

Начало

В февральский день 1849 года около Казанского Приказа общественного призрения на улице Покровской (нынешний кардиоцентр на К.Маркса) собралась внушительная группа людей. Небогатая, но опрятная одежда, степенный разговор, деловитая манера держать себя выдавали в них крепких мещан, из тех, что содержат свои лавки и мастерские в образцовом порядке и ухитряются из копеек делать рубли вопреки любым обстоятельствам. Обсуждали, судя по всему, свежий номер "Казанских губернских ведомостей", который многие держали в руках. Но вот двери Приказа распахнулись, и толпа потянулась внутрь, оставив на снегу следы от валенок и сапог и спешно потушенные самокрутки. Если бы читатель мог перенестись в зимнюю Казань XIX века и поднять брошенный кем-то газетный лист, он понял бы, что заставило всех этих людей, оставив "на хозяйстве" родных и подмастерьев, коротать время у входа в Приказ.

Седьмого февраля городская газета вышла с сообщением, что в этот день при упомянутом учреждении открывается сберегательная касса. Значительное событие, если учесть, что в ту пору таких касс в империи насчитывалось всего тринадцать. Первые из них появились в 1842 году в Санкт-Петербурге и Москве через несколько месяцев после выхода соответствующего Указа императора Николая I, которого без преувеличения можно считать родоначальником сберегательного дела в России. Конечно, прообраз сберкасс - Сохранная казна возникла еще при Екатерине II, но, во-первых, приумножение состояния не было главной задачей казны, а, во-вторых, к ее помощи прибегали единицы. А вот внук знаменитой императрицы решил поставить это дело на поток. В Указе говорилось, что кассы нужны "для доставления чрез то недостаточным всякого рода людям средств к сбережению", то есть должны дать возможность россиянам, не имеющим серьезного состояния, но с кое-какими средствами, приумножить капитал. В данном случае царь попал в яблочко. Таких людей в середине XIX века было уже немало. Не случайно уже в первый год работы казанской сберкассы, которая, как нетрудно догадаться, получила номер четырнадцать, горожане сделали 137 вкладов, а через девять лет их число составляло уже 2374 на общую сумму 100 тыс. рублей. А ведь первоначально она была открыта всего три дня в неделю - по воскресеньям, вторникам и четвергам (за исключением Пасхи, пятидесятницы, Рождества и Нового года) с девяти часов утра до двух часов пополудни.

Разумеется, многое зависело от знаний и делового азарта тех, кто руководил сберкассой. Формально она начала свою деятельность под началом надворного советника Андреева, но через два месяца ее возглавил непременный член Казанского Приказа Михаил Григорьевич Темников. Этому выходцу из обедневших дворян Астраханской губернии, выпускнику Казанского университета, служившему сначала в канцелярии Оренбургского казачьего войска, а потом акцизным надзирателем в таможенных ведомствах (за таможенную службу всемилостивейше пожалован бриллиантовым перстнем), сберкасса и обязана своим процветанием. После Темникова сберегательное дело в Казани взял в свои руки не менее талантливый финансист - Василий Порфирьевич Безобразов, но о нем речь впереди.

И все же о первых годах работы нашей сберкассы мы знаем гораздо меньше, чем хотелось бы. Например, несмотря на все усилия сотрудников Института истории им. Марджани, имя первого вкладчика установить не удалось. Закрасить это "белое пятно" в финансовой истории нашего города не получится уже никогда: большая часть архивов погибла в огне гражданской войны.

Расцвет

Новую страницу в истории российского банковского дела открыл в 1860-е годы император Александр II. До этого времени в России не существовало коммерческих банков, а государственная финансовая система была архаичной и громоздкой. Но теперь исчезло крепостное право, начала формироваться рыночная экономика, и император задумался о финансовом подспорье этих изменений. С этой целью 31 мая 1860 года он создал Государственный Банк, который, в отличие от современного Центробанка, работал не только с кредитными организациями, но и с частными лицами. Конечно, главный банк страны располагал и чисто "государственными" функциями: как и ЦБ, он являлся регулятором финансового рынка и занимался эмиссией, что в то время было редкостью. В XIX веке запускать печатный станок могли только госбанки Болгарии, Швеции и Финляндии. Причем вплоть до войны 1914 года Госбанк Российской империи этими полномочиями не злоупотреблял.

Казанское отделение Госбанка открылось 15 июня 1864 года в здании присутственных мест в Кремле, а возглавил его уже знакомый нам надворный советник Безобразов. Деньги и документы отделения хранились неподалеку - в уездном казначействе. Потребность в новом финансовом учреждении в городе действительно была. Здесь работали промышленные и торговые предприятия, существовало множество возможностей для выгодного приложения капитала, а вот денежных ресурсов местным предпринимателям не хватало. Сберегательная касса в данном случае помочь не могла: кредиты она не выдавала. А вот Госбанк имел право ссуживать деньги под процент, в чем и составил конкуренцию коммерческим банкам, которые тоже появились на местном денежном рынке.

Вскоре конкуренция стала жесткой. В Казани уже давно существовал Общественный банк, обороты которого к 1862 году достигали 3 млн. 662 тыс. рублей. В 1870 году появилось отделение мощного Волжско-Камского Банка, в 1871-м начало свою деятельность Общество свободного кредита с ежегодным оборотом в 2 млн. рублей, а в 1874-м казанские предприниматели создали акционерный Купеческий банк с первоначальным капиталом в 1 млн. рублей.

О Купеческом банке следует сказать особо. При его организации было выпущено 4 тыс. акций номиналом в 250 рублей. Для сравнения: килограмм осетровой икры тогда стоил 5 рублей 50 копеек, а швейная машинка "Зингер" - 25 рублей. Клиентов этот банк тоже предпочитал солидных. Так, меньше чем на 100 рублей счет не открывали. В банке была и знаменитая на всю Казань "стальная комната, сделанная по лицензии немецкой фирмы "С.И.Арнгейм" и обошедшаяся учредителям в 40 тыс. рублей. В многочисленных ящиках хранились деньги, ценные бумаги и драгоценности, которые клиенты доверили банку.

Кроме того, в 1882 году в империи был учрежден Крестьянский, а в 1885 году Дворянский поземельные банки, отделения которых вскоре появились и в Казани. Оба кредитных учреждения были государственными. Первый из них выдавал ссуды исключительно на приобретение земли, а получить деньги могли как сельские общины и товарищества, так и отдельные крестьяне. При кредитовании общины максимальный размер ссуды был установлен в 125 рублей на душу мужского пола, а при кредитовании домохозяина - до 500 рублей. Процентная ставка составляла от 7,5% до 8,5% годовых в зависимости от размера кредита. Сначала ссуда выдавалась на 36,7, а потом этот срок был увеличен до 55,5 года. Удобство для сельских жителей состояло в том, что банк взыскивал платежи по ссудам по истечении полугодичного срока, а не вперед.

Дворянский поземельный банк был создан "для поддержания землевладения потомственных дворян" с помощью ссуд, выдаваемых под залог принадлежащих им земель на срок от 11 до 66,5 года. Процентная ставка была всего 5,5%, а потом и вовсе была снижена до 4,5%. Отделения обоих банков находились в нынешнем здании ГИДУВа на улице Бутлерова (тогда она называлась Новогоршечной).

А что же сберегательная касса №14? В бурные шестидесятые годы она изменила свой статус и отошла Казанской городской думе, в помещение которой и перебралась (нынешнее здание мэрии). Кроме того, был создан особый совет кассы, в который вошли известные казанские купцы Гали Арсаев, Лев Урванцов и Исмагил Кашаев. На этот раз история сохранила имя человека, открывшего здесь первый лицевой счет. Это некто Хмара Федорович Гаврилов, который внес на два месяца 14 рублей 58 копеек. Правда, к какому сословию принадлежал господин Гаврилов и чем он занимался, мы уже никогда не узнаем. В этот же день сберкасса приняла еще 35 вкладов. Известны и другие любопытные детали. Так, в сберегательных книжках мусульман все записи были сделаны арабской вязью. Каждый вкладчик мог внести на книжку не менее 25 копеек и не более 50 рублей за один раз. Общая сумма вклада не должна была превышать 1000 рублей, а доходность составляла 3% годовых.

Особого доверия к городским властям казанцы не питали и тогда. Во всяком случае, именно этим объясняют передачу сберкассы №14 отделению Госбанка, что как раз совпало с его переездом в 1877 году в трехэтажный особняк на Черноозерской улице (сейчас ул.Дзержинского). Впрочем, вскоре выяснилось, что выбор места неудачен. Рядом находились трактир, пивная лавка и гостиница низшего разряда, что не способствовало деловой жизни. Кроме того, операционный зал не вмещал ежедневных посетителей (от 150 до 200 человек). Порой дамы падали в обморок от духоты. Чтобы раз и навсегда решить проблему, под строительство нового здания у наследников некоего господина Смоленцева была приобретена усадьба на Большой Проломной. Старые постройки были снесены, 3 июля 1912 года состоялась официальная закладка здания, а через два года отделение начало работу на новом месте. Сейчас в этом доме находится Национальный банк Татарстана.

Развитие банковского рынка благотворно сказалось на экономике Казани. Если в 1861 году торговый оборот города оценивался в 5,3 млн. рублей, то в 1874 году - в 15 млн. рублей, в 1881 году - в 19,5 млн. рублей, а в 1893 году - в 60 млн. рублей. За тридцать с небольшим лет он вырос на 1100%, давая в среднем прирост до 50% за десятилетие.

Накануне

В начале нового века финансовый рынок Казани еще более расширился. В столице губернии работали восемь коммерческих и шесть городских общественных банков, а также четыре общества взаимного кредита. Наиболее сильными были отделения Петроградского международного коммерческого банка, Русско-Азиатского коммерческого банка (входил во французскую финансовую группу "Сосьете Женераль", причем на его долю приходился 81% всех привлеченных депозитов и выданных кредитов группы) и Госбанка Российской империи.

Интересно, что казанское отделение Госбанка на этот момент было одним из самых успешных в стране. Банк выдавал ссуды под залог ценных бумаг и закладных листов, производил учет векселей, принимал вклады под проценты. Вклады, принятые на год, давали владельцу 3% годовых, на пять лет - 4%, на десять лет - 4,5%. По бессрочным вкладам процент составлял 2% годовых.

Что касается кредитов, то они выдавались на самые разные цели. Например, на производство и продажу сырья и пушнины, изделий из кожи и фарфора, стекла и хрусталя, экспорт яиц и хлеба, торговлю швейными машинками и велосипедами и даже на содержание оружейного магазина. Известно, что в 1902 году братья Каримовы получили ссуду под "книжную татарскую типографию", в 1911 году крестьянин из Нижнего Услона Евграф Аверьянов - под развитие буксирного пароходства, а архитектор Федор Амлонг - для строительной конторы "Современное зодчество". В разное время Госбанк кредитовал шапочно-скорняжное заведение казанского цехового Павла Балыкова и аптекарский магазин провизора Сергея Герштейна, изготовление азиатской обуви крестьянином Тетюшского уезда Авзалетдином Иштеряковым и сельскохозяйственную ферму и мельницу землевладельца Николая Кубашева, чугунно-медно-литейный завод купца Степана Степанова и винно-бакалейную торговлю Дома Афанасьевых.

Бурно развивалось и сберегательное дело. В 1894 году среди 98 касс при отделениях Госбанка казанская сберкасса занимала пятое место по количеству книжек после Варшавы, Киева, Одессы и Саратова и шестое место по обороту после Варшавы, Саратова, Твери, Тифлиса и Ярославля. А в 1902-1905 годах она пошла еще дальше "в народ", открыв три филиальных кассы в самых густо населенных слободах Казани. Первой появилась касса в Суконной слободе. Помещение для нее Госбанк арендовал в доме статского советника Николая Васильевича Кузнецкого на Георгиевской улице (ныне ул. Петербургская). Затем аналогичное заведение появилось в Старотатарской слободе, что идеально соответствовало потребностям деловой жизни города. Этот исторический центр татарского предпринимательства в начале XX века переживал настоящий подъем. Именно здесь располагался Сенной базар, где заключались разнообразные коммерческие сделки и работали крупные промышленные предприятия: текстильные фабрики Утямышевых и Азимовых и мыловаренные заводы Арсланова и Галикеева. Сберкасса находилась на пересечении улиц Евангелистовской (ныне ул. Татарстан) и Екатерининской (ныне ул. Тукая). Сегодня на этом месте стоит девятиэтажный жилой дом, в котором, кстати, работает допофис Сбербанка России. Третья крупная сберкасса начала работу в Ягодной слободе в Заречье. Основными клиентами были рабочие кожевенных заводов и льнопрядильной фабрики мануфактур-советника Ивана Ивановича Алафузова. Эта касса обосновалась в доме вдовы штабс-капитана Анны Дмитриевны Мавровой на Поперечно-Кокшайской улице.

Работа сберкассы №14 оказалась настолько успешной, что с 1 января 1917 года ей был присвоен статус самостоятельной сберегательной кассы. Впрочем, тогда это уже не имело никакого значения.

Крушение

Приход к власти большевиков парализовал работу банков по всей стране. В декабре 1917 года Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет выпустил декрет "О национализации банков" и ввел государственную монополию на занятие финансовым делом. Согласно этому документу, бывший Госбанк, который теперь именовался Народным банком РСФСР, сливался со своими бывшими конкурентами - коммерческими банками. Мало того, советское правительство аннулировало все обязательства по внешним и внутренним займам прошлых лет, лишив Госбанк статуса кредитного учреждения.

Профессионалы-финансисты не могли смириться с таким положением вещей. В марте 1918 года "вследствие открытого нежелания проводить декрет о национализации" был смещен с должности управляющий Казанским отделением статский советник Тихенко. А 29 октября нарком по делам финансов издал следующий Приказ: "Увольняются от службы за невозвращение к исполнению служебных обязанностей после освобождения Казани от белогвардейцев и в случае задержания предаются революционному суду управляющий Казанским отделением Народного банка Марьин и контролер Гусев". Оба ушли из города с войсками Комуча. Вместе с ними Казань покинули еще 25 банковских служащих.

Полная неразбериха в области финансов привела к краху сберегательной системы. Из-за неконтролируемой инфляции все финансовые операции с осени 1918 года были свернуты. Вклады, правда, не экспроприировали, но в этом и не было необходимости. Они просто "сгорели". Что ж, деньги, как и музы, не любят грохота пушек.

Редакция "ВиД" благодарит за помощь в подготовке статьи Национальный банк РТ и отделение "Банк Татарстан" Сбербанка России.