Время и Деньги
28.11.2009 Культура

Восстановилась связь времен

В Казани в эти дни находится княгиня Ксения Юсупова-Сфири. После молебна в Благовещенском соборе нам удалось поговорить с гостьей.

- Ксения Николаевна, мне бы хотелось начать наш разговор с ваших воспоминаний о князе Феликсе Юсупове, вашем дедушке. Каким вам запомнился Феликс Феликсович?

- Мы жили вместе. Феликс Феликсович был по характеру очень добрым человеком, он помогал многим, но никогда не говорил об этом. Считал, что делать добрые дела, а потом рассказывать об этом, это нехорошо. Я очень любила его, и бабушку тоже. Но с дедушкой я бывала чаще, мы много гуляли вместе. А бабушка оставалась дома.

- И он купил вам первые туфли на каблуке…

- Боже, вы об этом знаете! Да, это так, мне было 16 лет, но я до сих пор помню, в каком магазине это произошло и на какой улице. Это был важный момент в жизни девочки - первые туфли на высоком каблуке. Жаль, они не сохранились.

- Первая волна русской эмиграции, к которой принадлежали ваши бабушка и дедушка, в интеллектуальном плане была самая сильная. Как жили эти люди?

- Вначале все было хорошо. Шесть-восемь месяцев все думали, что вернутся в Россию. А пока весело поживем в Париже, все вместе. Они кутили, веселись. Но полгода прошло, прошла еще пара месяцев, и все стало восприниматься по-другому. И тогда начались проблемы. У кого были драгоценности, могли их продать, у кого не было - тем было плохо. Но европейцы все-таки хорошо относились к русским эмигрантам и начали давать им возможность зарабатывать. Мой отец, например, некоторое время работал шофером такси. Все начали делать то, что могли, чтобы выжить.

- Насколько была сильна взаимовыручка?

- Все помогали друг другу, мои бабушка и дедушка не были исключением. У них было много драгоценностей, они их продавали, вы не можете себе представить, сколько русских людей в Европе жили на деньги Юсуповых. В Лондоне они делали благотворительные вечера в пользу наших эмигрантов. И собирали немалые суммы.

- Что князь Феликс рассказывал вам о ваших предках?

- Ничего. Они берегли меня, когда я была ребенком. Я только знала, что я русская. Когда я выросла, мне рассказали все о нашей семье. Это было хорошо, что я ничего не знала о случившемся с нашей семьей в России, потому на меня ничего не давило. Всему свое время. Спасибо им, что они меня берегли.

- И вот вдруг с родины пришла весточка - вам позвонила Альфия Рахматуллина и предложила проект, связанный с Казанью…

- Сначала, несколько лет назад, со мной установили контакты сотрудники Юсуповского дворца в Санкт-Петербурге, они и дали Альфие мой телефон. Ее звонок - это был сюрприз. Я всегда хотела приехать в Казань, но мне казалось, что это так далеко и такая поездка невозможна. Но вот наступил такой день, когда все сразу решилось.

- А что вы вообще знали об истории своего восточного рода, о Сююмбике, потомком которой вы являетесь?

- Я, конечно же, знала многое. Знала о том, что наш род изначально был мусульманским. Об этом много написано в книге моего дедушки, он рассказывает, что наш род берет начало от пророка Мухаммеда. Потом мы приняли православие. Я уважаю обе эти религии.

- Вы побывали в Казанском кремле, посмотрели башню Сююмбике…

- Мне там так понравилось! У меня было чувство, что я все это уже видела. Наверное, это генетическая память, и я себя чувствую в Кремле очень комфортно. Потом были еще эти чудесные службы в Кул Шариф и в Благовещенском соборе.

- Вы сейчас общаетесь с кем-то из русских эмигрантов, живущих в Париже?

- Конечно, хотя старшее поколение и даже поколение моих родителей уже ушло. Их дети и внуки уже французы, итальянцы. Они не стопроцентные русские. Я стопроцентно русская, но моя дочь Татьяна уже наполовину гречанка. Она хорошо знает русскую историю, но считает себя гречанкой. Она родилась в Греции, ее муж тоже грек. У меня две чудные внучки - Марилье будет пять, а Ясмин-Ксении только что исполнилось три года. Господь с ними. Когда младшая родилась, я сказала дочери, что хорошо было бы дать ей мусульманское имя в память о наших предках. И мы назвали ее Ясмин. Она очень похожа на Феликса Феликсовича, у нее его глаза, его овал лица.

- Ваша прабабушка Зинаида Николаевна Юсупова и ваш дед Феликс Феликсович были меценатами и огромные средства вкладывали в предметы искусства. А что в искусстве радует вас?

- Я люблю посещать музеи, знаю все музеи Парижа и Афин. Слушаю музыку, но не могу назвать себя меломанкой.

- Вам ведь наверняка приходилось бывать в имении ваших предков в Архангельском. Какое впечатление оно на вас произвело?

- Я была там давно, когда еще шла реконструкция, но все равно было понятно, что это чудное место. Как мне сказали, сейчас реконструкция закончилась и, главное, восстановили дивный театр. В Юсуповский дворец в Санкт-Петербурге я приезжаю как домой, там работают чудные люди, я их люблю и знаю, что они меня тоже любят.

- А что осталось в память о вашем дедушке в парижской квартире?

- Портреты его и бабушки, вазы, гравюры. Многое я привезла из Афин.

- У вас есть какая-то вещь в память о князе Феликсе?

- У моего мужа есть перстень с сапфиром, который Феликс Феликсович подарил ему. Они с бабушкой очень полюбили его, мы приехали с мужем к ним в Париж в 1965 году, когда поженились. Дедушка никогда не расставался с этим кольцом, но, тем не менее, подарил его моему мужу. А от бабушки у меня сохранились украшения.

- Как вы полагаете, насколько было бы рационально восстановление монархии в России?

- Я не вижу, ради чего это нужно было бы сделать. Страна прошла этот этап истории, теперь надо идти вперед.

- Ксения Николаевна, вы к нам еще приедете?

- Конечно, правда, не знаю когда. Я хочу показать Казань внучкам, но надо подождать, когда они немного подрастут. Я считаю, что всему свое время. Если Бог захочет, все случится.
1
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии