Зэки живут лучше пенсионеров?!

Признаться, собираясь на “день открытых дверей”, чувствовал себя неуютно: оказаться среди двух с лишним тысяч осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления... Хотя было понятно, что руководство колонии постарается подготовиться к нашему приезду так, чтобы и сама колония, и зэки предстали в лучшем свете.

К приезду журналистов в дворике уже столпились избранные родители - 36 человек. У всех огромные сумки с продуктами и сигаретами. Как только операторы местных телеканалов достали видеокамеры, все родители чуть ли не хором предупредили, чтобы их не снимали. Через некоторое время во двор выбежали охранники с автоматом, собакой и дубинками и потребовали прекращения видеосъемки зданий колонии - “На это нужно разрешение начальника!” Вскоре это разрешение было получено, всем сделали пропуска и повели на досмотр.

Запускали по три человека через четыре железные двери. Потребовали оставить сотовые телефоны, фотоаппараты. Обыскали металлоискателем. Так мы оказались в здании Управления колонии. Проводили в актовый зал, где начальник “двойки” Фаргат Галямов сказал напутственное слово, в котором выразил свои симпатии к проведению подобных мероприятий, и сообщил, что вскоре в колонии будет празднование Сабантуя, на которое вновь будут приглашены родственники заключенных. Также полковник Галямов сказал, что за первое место в Сабантуе, как и полагается, “одному из осужденных дадим барана”. Кроме того, начальник колонии пообещал, что “сегодня одного из заключенных отпустим в отпуск на две недели”.

Далее вместе с Галямовым идем в саму колонию. Заходим в четвертый, пятый отряды. Отбывающие здесь наказание работают на местном литейном производстве. Около тысячи пар глаз смотрят на нас не отрываясь. Лично я не выдержал, закурил. Ко мне тут же подошел осужденный и спросил сигарету. Даю, он ломает фильтр и просит прикурить, затем отворачивается и вразвалочку уходит к “своим”.

Заходим в общежитие. Везде светло, уютно, чисто, кровати, как в армии, заправлены идеально. Пластиковые потолки, пол блестит. У многих есть телевизоры и радио. Полковник Галямов сообщил, что ремонт осужденные здесь делали сами. Действительно неплохо.

Здесь приглашенные родственники встречают своих осужденных сыновей, мужей и братьев. Далее идем в местную мечеть, также построенную заключенными. Встретившие своих родственников указывают на предметы, которые были сделаны их собственными руками. Есть и церковь, и синагога. Полковник Галямов предлагает посмотреть баню и прачечную колонии. В бане все блестит, один из охранников, сопровождавших нас, говорит, что и сам не брезгует здесь помыться.

“Мы не собираемся скрывать от вас недостатки”, говорит начальник колонии и предлагает пройти в 18-й и 19-й отряды. Только заходим в общежитие, раздается громкий свист, затем еще, но уже вдалеке, затем еще и еще. “О, запели соловьи, предупреждают”, - говорит охранник. Здесь картина иная. Неприятный запах, многие зэки кашляют. Охранник предупреждает: “Дышите носом”. Во многих комнатах беспорядок. Галямов говорит, что здесь те, которые работать не желают, “целыми днями бездельничают, иногда играют в футбол - возле отряда есть футбольное поле”. Заходим в крайнюю комнату, в углу на нарах лежит полураздетый уголовник, весь торс в татуировках. Завидев нас, мужчина перевернулся на другой бок, а зэки с соседних нар прикрывают его одеялами и кричат, что снимать нельзя. Один из заключенных подошел ко мне и сказал:

- Вы бы два дня назад приехали.

- А что было два дня назад?

- Тут всего этого не было.

- Чего?

- Ну, покрашено все, проветрено, убрано...

Тут раздался громкий возглас охранника: “Лево принять!” Бедолага тут же прижался спиной к стене, а нам предложили продолжить экскурсию.

Идем в промышленную зону, по ходу видим, как проводятся воспитательные занятия. Под надзором охранников 30 зэков маршируют. Все склонили головы, руки за спиной. Лево, лево, раз, два, три... и так весь день - в чем-то провинились.

Заходим на производство. Около 150 человек у станков, кто-то сортирует детали. Гул, шум, звуки станков заглушают речь полковника Галямова: “Вот это и есть наш литейный завод с миллионным оборотом продукции. Пока есть госзаказ, мы работаем. Естественно, заключенные здесь получают зарплату - в среднем 1500 рублей, а некоторые и по 5-6 тысяч зарабатывают. Деньги кладутся на их лицевые счета, по освобождении осужденные получают их в банке”.

Ко мне подходит один заключенный и говорит:

- Не пишите про нас плохо, живем мы здесь хорошо. Пока у вас там на воле с политикой все будет нормально, и у нас тут все будет хорошо.

- А вы сколько тут получаете?

- Лично я - 2,5 тысячи, побольше ваших пенсионеров, а вот дядя Миша на станке получает 5,5 тысячи, он-то их все на счет кладет, а я половину трачу.

- Где?

- А у нас есть магазин, в неделю 500 рублей можно потратить.

- Что там продают?

- В основном продукты, которые не портятся, еще сигареты, туалетную бумагу, чай...

Затем нас повели в столовую, где накормили местной пищей. Признаться, я бы не отказался так питаться и дома. Спрашиваю у одного заключенного: “Это только для нас такая еда?” - “Нет, - говорит, - нас так всегда кормят”.

Последним этапом в экскурсии стал клуб колонии, на сцене которого перед нами выступил местный вокально-инструментальный ансамбль. Играли и пели очень даже неплохо, а под песню Михаила Круга “Владимирский централ” один из осужденных даже заплакал. А когда мы уже уходили, заключенные говорили: приходите еще, милости просим...

Спасибо, конечно, но, как говорится, уж лучше в к нам - с чистой совестью.