Скрипичные трудности. Топ-менеджерами в культуре должны быть люди творческие

- Ленар, вы как-то неожиданно появились в Казани. Стали выступать то в одном концерте, то в другом, то в спектаклях Качаловского театра, и город узнал, что есть такой скрипач - Ленар Айкаев. Откуда вы взялись в Казани?

- Можно сказать - вернулся на историческую родину. Родился я в Нижнекамске, городе хотя и молодом, но уже имевшем музыкальные традиции. Я благодарен своим первым педагогам - учился свободно, легко и занимался тем, что было мне интересно. Я отчасти фаталист, думаю, что в жизни есть предначертанный путь, который обязательно надо пройти. Есть вехи, пройдя которые, можно чему-то научиться. И это заложено судьбой. Шаг влево, два шага вправо, конечно, допустимы, но рано или поздно все равно возвращаешься к тому, ради чего ты пришел на землю. У меня был выбор перед поступлением в музыкальное училище - заниматься точными науками. Меня отговаривали, убеждали, что музыка не принесет ни успеха, ни финансового благополучия. Но где-то в глубине души я понимал, что должен сделать выбор именно в сторону музыки. И сделал.

- Все-таки мне это трудно понять - маленький мальчик, который хочет мяч попинать, в хоккей поиграть, а мама заставляет его заниматься музыкой…

- В футбол играл, это было. И я благодарен своим родителям, они на меня никогда не давили, не заставляли заниматься. Как и педагоги в школе и училище.

- Вы из музыкальной семьи?

- Родители не музыканты, хотя люди очень музыкальные. А учиться музыке я захотел сам и уговорил отвести меня в музыкальную школу. Мне было тогда шесть лет. Не обошлось без некоторого "обмана". Я очень хотел играть именно на виолончели, но, посмотрев на меня, скажем так, не очень рослого, в музыкальной школе мне предложили: "Ты пока вот поиграй на маленькой скрипочке, а потом …".

-…потом дадим скрипочку побольше?

-Ну да. С этим "обманом" мне пришлось впоследствии смириться, но я ни разу в этом не раскаялся.

- Так все-таки почему вы сказали, что вернулись на историческую родину?

- После окончания музыкального училища в Нижнекамске я поступил в Уфимскую консерваторию, по предложению педагога, заинтересованного во мне. И, подумав о перспективах, было принято решение, что я еду в Башкирию. Где и проучился три года. А потом вернулся в Татарстан. В Казани до этого я бывал и на мастер-классах, и на конкурсах. Как оказалось позже, многие из профессоров консерватории меня знали и ждали. Во время нашей первой встречи, когда речь шла о переводе в Казань, ректор Казанской консерватории Рубин Абдуллин сказал: "И что же там столько времени сидел?". Но, думаю, не зря прошли те три года. Уфа, с одной стороны, столица, с другой - город искренний и задушевный. Много осталось и впечатлений, и теплых воспоминаний. И, кстати, именно в Уфе я осознал, что я татарин.

- И к кому вы попали в Казани? Все-таки наставник для музыканта - это очень важно.

- Да, плохой педагог может изуродовать, хороший - сделать все, чтобы карьера ученика шла успешно. Я попал к замечательному педагогу. Мой профессор - Марат Гакифович Ахметов. Опять же, это судьба - мы нашли друг друга. В Уфе за три года у меня было три педагога, так складывались обстоятельства. И эти смены происходили не по моей инициативе. Один переехал в Москву, второй - вообще ушел из института. Каждый год мне приходилось привыкать к новому творческому руководителю. С одной стороны, может быть, это было и хорошо - новый импульс, но в действительности сейчас я понимаю, какая это была потеря времени, которое могло бы дать мне возможность стать действительно профессиональным исполнителем высокого класса.

- И вот вы попали к профессору Ахметову…

- Тем, чего я добился, так, как выстроилась моя система музыкального исполнительства, я обязан ему в первую очередь. Благодаря Марату Гакифовичу я могу преподавать, могу осознавать творческий процесс. Вспоминаю свои первые уроки, когда выходил из класса не со стертыми пальцами, а с "опухшей" головой - огромным количеством информации, касающейся психологии, физиологии, истории, акустики, которая требовала осмысления. Ахметов предпочитает заниматься именно так. И за годы учебы в консерватории, и за учебу в аспирантуре я всегда буду говорить Марату Ахметову огромное спасибо.

- На сегодняшний день ваши наивысшие творческие достижения каковы, как вы полагаете?

- Любой исполнитель скажет вам, что наивысшие достижения еще впереди. Исполнительская деятельность специфична, я никогда не укладывался в рамки стандартного академиста. Я могу работать в разных стилевых направлениях.

- То есть импровизационная природа вам близка?

- Не только близка, это мое кредо. Если музыка - это движение души, то в клетку ее запереть невозможно. Хотя, конечно, в академизме есть свои законы, но они достаточно гибки.

- Насколько знаю, вы - концертирующий скрипач. Вы ездили на гастроли…

- Я немало концертировал. В первую очередь хотелось бы упомянуть оркестр "Татарика" под управлением Рената Халитова. Я был практически у основания коллектива и участвовал в качестве солиста в многих конкурсах, на всех гастролях, которых было очень много. Не могу не вспомнить сотрудничество с ансамблем "Симха", с которым мы объездили половину России, даже побывали в Австралии на татарском празднике "Сабантуй".

- Как вам, татарину, игралось в еврейском ансамбле?

- Музыка - штука интернациональная, все люди чувствуют одинаково, может, только выражают эти чувства немного по-разному. Я пришел в "Симху" при драматических обстоятельствах. Незадолго до того, когда у основателя ансамбля - скрипача Леонида Сонца случился инфаркт, были запланированы гастроли "Симхи" в Алма-Ату. Но он попал в больницу, а гастроли через три дня. Меня спешно ввели в репертуар, и мы отработали превосходно. Когда же через месяц у Сонца неожиданно для всех случился второй инфаркт и его не стало, вопрос, кто заменит его, уже не стоял. Шесть лет я выступал с этим замечательным дружным коллективом. Сонц был потрясающим музыкантом, его харизма "заряжала" и весь коллектив, и слушателей.

- Вы работали в оркестре Качаловского театра. Что работа в драматическом театре с таким тоже харизматичным режиссером, как Славутский, дала вам?

- Это была не работа, а удовольствие от погружения в новую для меня яркую и колоритную театральную среду. Совершенно особый мир, существующий вне внешних обстоятельств.

- Был любимый спектакль?

- "Скрипач на крыше" - он не мог не быть любимым, "Трехгрошовая опера". Возможно, со мной не согласятся, но, на мой взгляд, лучшая работа Славутского - "Пиковая дама". Александр Яковлевич - сильная личность с адекватным восприятием творчества. Мне кажется, он всегда честен перед собой и не идет на компромиссы.

- Как я понимаю, сразу же после окончания аспирантуры у вас началась педагогическая деятельность?

- А вот это занятие я считаю одним из самых больших своих призваний. Мне нравится работать со студентами. Когда при этом еще и удается сделать то, что в свое время не смог или не успел сделать сам, - это большое счастье. Похоже на работу режиссера - выразить себя через ученика (может, пока не совсем опытного), вкладывая в него часть своей души и при этом открывая его собственные возможности, давая ему самовыражаться. Когда мои выступают на сцене - переживаю больше, чем если бы играл сам.

- Вы строгий педагог?

- К сожалению, а может, и к счастью, не строгий! Я стараюсь идти методом убеждения, доказательства ценности того, чем мы занимаемся. В большинстве случаев мне это удается. И в консерватории, и в спецшколе при консерватории, где я проработал одиннадцать лет. Увы, школу пришлось оставить - школьники требуют большего внимания. Но именно в ССМШ я приобрел тот бесценный педагогический опыт, который мне очень помог затем в консерватории. Сейчас у меня небольшой класс, но времени катастрофически не хватает. Надеюсь, что со временем я смогу уделять ему больше внимания.

- Вот мы и переходим ко второй части нашей беседы. Успешный, талантливый скрипач становится чиновником, директором БКЗ. Если сказать мягче, топ-менеджером. Как это произошло?

- Это случилась достаточно неожиданно. Хотя предварительные разговоры были. Когда я давал согласие прийти в БКЗ, я даже не предполагал, что и сколько мне придется делать. В каком направлении двигаться. Эти полтора года, что я в БКЗ, многому меня научили и учат постоянно. Надеюсь, все идет на пользу.

- А вам вообще надо было становиться топ-менеджером? Ведь в таких креслах одна головная боль.

- Многие меня об этом спрашивали. Вы не первая. Но, с другой стороны, кто-то должен делать эту работу.

- Звучит патриотично…

- Менеджмент в искусстве, умение зарабатывать деньги - это все в наше время необходимо. Условия жесткого рынка диктуют свои правила. Сложность в противодействии этим правилам. Ведь душу и сердце деньгами не измерить. Думаю, хорошо, что на такие должности стали назначать людей, имеющих непосредственное отношение к культуре и творчеству. Менеджмент без понимания истинной ценности искусства приводит к катастрофическим изменениям направления развития культуры. И, конечно, поддержка государства здесь особенно важна.

- Вы всегда думаете о прибыли?

- Прошлый год был пробным. Мы провели немало концертов, инициировали множество проектов. К примеру, уникальный шопеновский цикл Рэма Урасина, который мы полностью взяли на себя. Это была непростая задача - проект был на самоокупаемости. Мы справились. А прибыль... трудно сосчитать прибыль от концерта выдающегося пианиста или скрипача. Сколько стоит Доброта? Честность? Вера? Если один человек из всего зала вдруг для себя осознал смысл и ценность жизни - принесет ли это прибыль обществу? Сколько это в переводе на рубли? Вроде бы невозможно сопоставить, но... надо искать выходы. Система менеджмента классической музыки в Казани отчасти запоздавшая, она только начинает зарождаться.

- С чем это связано?

- Здесь целый комплекс причин...и отдельная статья. В двух предложениях это не сформулируешь.

- Ну посмотрите, в Казани в свое время построили зал-стекляшку, "пельменную", как его называли, в зале выступал оркестр Рахлина, и были битковые аншлаги.

- Что тогда было в Казани, кроме этого зала ( всего на 500 мест, кстати) и рахлинского оркестра? А что сейчас - оперный театр, филармония, "Пирамида", УНИКС и еще немало всего "развлекательного". Тогда по телевизору было два идеологизированных канала - и все. И никакого Интернета. Пластинки с боем покупали. А сейчас меломан приобретет себе качественную аудиосистему, диски с записями лучших мировых оркестров и в любое удобное время послушает то, что ему хочется. И захочет ли пойти в зал слушать живой оркестр?

- И вечерний туалет надевать не надо. Но, тем не менее, вы продолжаете в зале традиционную концертную деятельность - абонементы, концерты, проекты. В ГСО РТ появился новый главный дирижер и художественный руководитель Александр Сладковский.

- Этот сезон мы начали с увеличения детских абонементов, с абсолютно нового молодежного абонемента. Первые концерты уже прошли, переаншлагов пока не было, но зал был заполнен. В прошлом сезоне, когда я говорил коллегам из филармоний других городов о том, что у нас практически нет детских абонементов, на лицах было удивление. Спрашивали: " А что вы будете делать через пять лет?". Сейчас мы хотим вырастить и заинтересовать свою публику. Растет хорошее поколение, более интеллектуальное, чем в девяностые годы. Эти ребята заинтересованные и совсем не чуждые духовным исканиям. Миссия ГБКЗ - внедрить в сознание ценности музыкальной культуры. Это трудно, тем более при нынешнем отсутствии сколь-нибудь продуманной политики в сфере музыкального воспитания. А что насаждает телевидение, вы знаете. Хороший пиарщик может раскрутить среднего музыканта, и все поверят, что он - гениальный...Потому что модный.

- Сезон ГСО РТ в этом году начался с громкого открытия, на котором был аншлаг…

- Новый главный дирижер Александр Сладковский - великолепный профессионал, человек яркий, волевой. В его руках оркестр начинает звучать по-новому. Я уверен, что маэстро сможет и публику в зал привлечь, и вывести ГСО РТ на новый уровень качества. У нас есть искушенная публика, и если ей предложить достойный "продукт", она его оценит.

- Вы постоянно находитесь среди людей - с учениками или в БКЗ. Это трудно. У вас есть какой-либо релакс?

- Как же без него? Люблю читать, но сейчас чаще перечитываю, чем читаю новое. Редко попадается что-то, о чем подумаешь: эту книгу ставлю на полку и периодически буду доставать. Вот, кстати, начало зимы, у меня своего рода традиция - в это время я открываю "Доктора Живаго". Эта книга в моей жизни связана с первым появлением в Казани - гостиница "Молодежный центр", метель, огромное окно с видом на заснеженную Казанку, чувство бесконечности пространства и остановившегося времени, ощущение какого-то единения с этой бездной, чувство свободы... и потрясающая проза Пастернака. Этот образ Казани начала девяностых прошлого века у меня сохранился - падающий снег, фонари и Кремль, еле заметный за снежной пеленой. Вот такое лирическое отступление.

А релакс… Наверное, кинематограф. Причем фильмы самые разнообразные - от серьезных режиссерских работ до эффектных триллеров.

- Три вещи, которые вы чаще всего делаете?

- Размышляю, пью кофе, курю, к сожалению,

- Три вещи, которые вы никогда не делаете?

- В жизни все возможно, главное - целесообразность.