Марианна МАКСИМОВСКАЯ: "Уехала из Москвы из-за НТВ"

- Я вас умоляю! (Смеется.) Да они все! Хлебом не корми, только дай покритиковать. Мой муж - бывший телевизионщик. Дочь учится на журфаке МГУ. Мама постоянно обращает внимание на мой внешний вид: "Ты что-то бледненькая была… Костюмчик бы сменить…" Мне, кстати, понадобился не один год, чтобы начать всерьез задумываться над тем, как выгляжу в кадре. Я ведь журналист, а не диктор. Неделю работаю над программой - каждый день с утра до вечера. Знаю до миллиметра, что будет в каждом сюжете. Сделала две тысячи телефонных звонков. Все продумала, пропустила через себя. А многие зрители рассматривают исключительно фасон пиджачка…

- Кстати, о вашей прическе. Она остается неизменной долгое время… Неужели вы так консервативны?

- Я уже сама от нее устала, честно говоря. Хожу с этой стрижкой… 15 лет! Представляете, как мне хочется покраситься в фиолетовый, зеленый, нарастить волосы - да просто сделать хоть что-нибудь! Но такая прическа очень удобна для работы - не надо перед эфиром час раскладывать локоны по плечам. А пиджаки я как ненавижу! Пиджак для ведущего новостей как спецовка, а любая форма особой любви у ее владельца не вызывает. Лично мне давно уже хочется носить исключительно блузки с рюшами и платья с декольте. Но увы! Только представьте, как я с обнаженными плечами рассказываю о забастовке шахтеров. Или говорю о Путине в шапочке со страусиным пером… Вышло бы весьма забавно.

- Вы всю жизнь работаете только на частных каналах…

- Чему очень рада. Журналистика, на мой взгляд, должна выполнять функции общественного контроля. Я всю жизнь занималась серьезной политической журналистикой. Для меня это мостик между обществом и властью. Журналист обладает большим количеством информации, чем обычный гражданин, и следит, не нарушил ли чиновник закон, не ошибся ли - вольно или невольно. И, соответственно, рассказывает об этом в своих репортажах. На российских государственных каналах, к сожалению, подобная функция отсутствует. Журналистика превратилась в один из департаментов, что неправильно и очень опасно - для самой же власти.

- Никак не могу понять - сколько этажей у вас в доме?

- Дом, который снаружи выглядит двухэтажным, на самом деле пятиуровневый. Когда мы купили этот участок, здесь уже был бункер, похожий на недоделанное бомбоубежище. Это предыдущий владелец земли построил гараж. Огромные бетонные блоки, намертво скрепленные между собой железными скобами… Нужно было вызывать кран со специальными "кусачками", чтобы все это хозяйство разрезать и снести. Мы посоветовались со строителями, и оказалось, что дешевле надстраивать дом сверху этого "бункера", чем ломать его. В итоге дом получился разноуровневый. Один полуэтаж, второй… Это неудобно. Но прикольно и позволяет не тратиться на фитнес.

Я непрерывно все меняю в доме, мебель переезжает с места на место, с этажа на этаж. Слава богу, муж поддерживает меня в этих начинаниях, другой бы давно начал ругаться страшными словами. У нас очень "живой" дом. Я совершенно не понимаю, как можно сделать интерьер "под ключ", когда какой-то чужой дядя с дипломом дизайнера или без него по своему вкусу делает дом, где тебе жить, твоим детям расти… У нас все предметы вразнобой. Никакого стилистического единства. Мы с мужем одни из первых открыли для себя восточные галереи, которые стали появляться в Москве в 90-е годы. Именно из такой галереи диванчик в стиле шинуазри - "китайщина", - ушастое "дедушкино" кресло, золотой комод с огромными цветными камнями в комнате дочери. Старинный дубовый сервант на кухне нам достался от Васиной (мужа. - "Труд-7") бабушки, мы его только отреставрировали. Стол был сделан на заказ. Когда он раздвигается, за него легко садятся 22 человека. Сейчас еще сделаем к нему приставку. Тогда можно будет одновременно разместить 30 гостей.

- У вас находится время для таких приемов?

- Мы с мужем люди неспортивные, и хобби у нас нет, поэтому все свободное время проводим, общаясь с друзьями.

- Марианна, вы говорите о себе как о человеке совершенно городском. Какими же судьбами вас занесло в Подмосковье?

- Все из-за старого НТВ. Я никогда не собиралась жить за городом ради свежего воздуха, лютиков, клубники и укропа на своих грядках. Мотивация была лишь в том, чтобы дом был поближе к работе. В 1998 году Гусинский объявил, что НТВ будет первой телекомпанией в России, для которой построят собственный телецентр. Предполагалось, что будет он на Сколковском шоссе, в ближнем Подмосковье. В итоге НТВ никуда не переехал и вообще раскололся, а дом остался. Тогда участка на Сколковском шоссе мы не нашли, зато обнаружили шесть соток совсем неподалеку - на Ильинском шоссе. Рядом с участком был огромный холм с катодной защитой внутри него - это такие огромные железные штыри. Как Наполеон взирал с Поклонной горы на Москву, так и на этом холме можно было встать и смотреть, что творится у нас на участке… Но место нам сразу понравилось, и землю мы все же купили. Дальше нам повезло - холм срыли. Рядом образовался кусок земли треугольной формы, который мы тоже купили, став счастливыми латифундистами - обладателями 16 соток в девяти километрах от Москвы.

- Кто в семье руководит обустройством дома?

- Вася принимает все решения по перестройке дома, ремонту. Дальше муж говорит: "Хорошо, я пошел на работу, а ты вызови прораба". Получается, что Василий идеолог, а я организатор. К тому же у нас одинаковые взгляды на жизнь и схожие вкусы. Так что, если рассматривать нашу семью как фирму, она безупречна с точки зрения организации бизнеса.

- Чаще наоборот - женщина вдохновляет мужчину.

- Да. Немножко нестандартная фирма. Но главное, что она продуктивна. (Смеется.)

Еще в обустройстве нашего дома деятельное участие принимает моя мама. Многое здесь сделано ее руками. Мама - замечательный колорист. С ее помощью мы выбирали цвет для каждой комнаты. Она филолог по образованию, а в душе - прирожденный дизайнер. Часто перед тем, как что-то приобрести для дома, я фотографирую эту вещь, показываю маме и только потом покупаю.

- Вам что-то нравится делать по дому?

- Я даже не буду делать вид, что люблю заниматься домашним хозяйством. Я, конечно, не хочу выглядеть таким роботом Вертером, который тащится только от своей работы. Но в моем случае дело именно так и обстоит. Мне повезло, что, несмотря на очевидный кризис в политической журналистике, я еще могу заниматься любимым делом. И мне не интересно остальное…

("Труд".)