Зиме навстречу

Эта лента, снятая десятью молодыми питомцами «Школы документального кино и документального театра Марины Разбежкиной и Михаила Угарова»  о митинговых страстях февраля-марта в Москве,  имеет хорошую прессу в социальных сетях,  но принципиально не выкладывается в Интернете; авторы возят ее по российским городам,  таким образом прокатывая (официального прокатного удостоверения фильм не имеет) в очень скромных аудиториях и обкатывая, можно сказать, свое мировосприятие: всё-таки Москва – не Россия, и не надо быть пророком, чтобы предположить разную на эту работу реакцию.  В Казани фильм представляла один из сорежиссеров – Зося Родкевич, совсем юная и чем-то (прической, возможно) напомнившая Валерию Гай-Германику. Но Зося совсем не о том, как и ее коллеги по фильму: ее молодые герои видят свет и шагают ему навстречу, каждый по-своему  и все вместе.

Судя по реакции после 80 минут просмотра (очень, кстати, солидный метраж для документального кино), примерно так же воспринимают окружающую действительность и те 60-70 молодых и не очень молодых людей, которые собрались на показ «Зимы»: аплодисменты на финальных титрах были дружными, вопросы к соавтору – корректными и по делу.  Правда, предваряя просмотр, ведущий «Киноклуба журфака» - так это официально называется -   деликатно, но настойчиво повторил, что обсуждать надо не политическую ситуацию, отображенную в фильме, а его, так сказать, художественные достоинства и недостатки; правда, выяснилось, что на диспут отведено не более получаса, потому что журфак потом закроется на замок – буквально,  но что поделаешь: «горделивость Казани» живет ныне в среде умеренности и аккуратности; хорошо, что вообще показали, - вон,  известнейшему златоусту Дм.Быкову, наведавшемуся давеча в татарстанскую столицу, вовсе не нашлось места для выступления в универе.

Упоминание о гражданине-поэте не случайно:  «Зима, уходи» также представляет либеральную оппозицию. Достаточно сказать, что фильм снят по инициативе «Новой газеты», и никакие заверения, что редакция ни в коей мере ничего не диктовала, ни во что не вмешивалась, а только помогала молодым документалистам,  ничего не изменят в глазах противной стороны:  «белоленточники» и точка!  И можно было бы поставить точку, потому что действительно работа сделана с явно выраженной близостью к соотечественникам, выходившим на Болотную и на Сахарова, и дает минимальнейшее время для высказываний их оппонентам. Можно было бы, если бы не одно обстоятельство:  авторы всматриваются, но не приукрашивают, в том числе и глубоко симпатичных им персонажей, а поэтому вслед за авторами начинаем всматриваться и мы, зрители. И думать.

В неспешном, отнюдь не клиповом, ритме перед нами проходит череда лиц безвестных  парней и девчонок, которые кто внятно, а кто и косноязычно,  говорят о своем - бередящим, что-то мастерят, клеят,  развешивают на верхотуре здания напротив Кремля баннер «Путин, уходи», а потом собираются в колонны митингующих и уже кричат, и уже схватываются с полицией, их вяжут, рассовывают по «буханкам»… И череда лиц узнаваемых тоже проходит: Навальный, Удальцов, Романова, Лимонов, мельком – Рыжков, старший Гудков и Немцов. Они тоже говорят о своем, известное и не раз повторенное,  - под камеры и в микрофоны на митингах,  а перед и потом сидят и едят – на кухнях и в отдельном кабинете какого-то ресторанчика – и молчат, долго и тяжело.  Вот эта возможность вслушаться, вглядеться,  вот эта естественно вырисовывающаяся картина того, как в атомизированном обществе складываются, кристаллизуются фрагменты опор для чего-то нового, самостоящего – это главное, по-моему, достоинство фильма.  Ничего не устоялось, никакой монолитной оппозиции нет с политической точки зрения, те же Навальный и Удальцов пугают кого-то из персонажей фильма едва ли не больше, чем Путин, а движение есть – к самосознанию и самоуважению, к пониманию, что без нас народ неполный.  Очень важно было это движение показать, и с этим авторы картины справились, по-моему.

А теперь – ложка дегтя.  Нетрудно предположить, что мат, звучащий в фильме и принципиально не «запиканный», - это нечто вроде  месседжа аудитории:  у нас всё взаправду, никаких приглаживаний и придумок.  Однако некоторые сцены выглядит, увы,  именно как «придумки»,  этакие «художественные вкрапления» в суровую ткань повествования. Вот, например, юноша с рюкзачком за спиной шагает споро по улице в февральской стуже и декламирует с выражением, то и дело заглядывая в гордо несомый перед собой томик Мандельштама, «Мне на плечи кидается век-волкодав»… и так все три следующие четверостишия.  Вот щупленький нацбол, которому только что сделали прическу-ирокез, елозит на коленях, макая это свой ирокез в красную краску как малярную кисть и выводит на асфальте слово «Путин», а камера снимает его и снизу, и сбоку, и сверху – открывая финал усилий. Кстати, и что – «Путин»? Нацбол (или режиссер) что хотел сказать:  что любит парень Владимира Владимировича до коленопреклонения? И, конечно, в этом досадном ряду – затянутая и бессодержательная сцена, закольцовывающая сюжет фильма, – с «пролетариями» Васей и Виталиком в каком-то подвале разглагольствующими о власти и народе на фоне бархатного красного стяга «Предприятию коммунистического труда».  Уж где только ни было подобных ходульных сцен с прозрачными до оскомины аллюзиями… Молодые документалисты могли бы и отряхнуть прах.

И последнее о том, что касается символики.  Авторы назвали свое документальное исследование «Зима уходи», именно так, без запятой.  Фраза «зима, уходи!» звучит в фильме единственный раз и произносит её… левак и националист Удальцов.  Я спросил после просмотра Зосю Родкевич: почему так, вы допустили ошибку в титрах и сознательно дали понять, что разделяете воззрения Удальцова?  Оказалось, всё наоборот: Зося разъяснила, что это запятую сняли сознательно, «потому что на митингах и площадях все знаки препинания стираются», а вот параллель с Удальцовым – это не сознательно и не ошибка, а так, потому что фраза хорошая и правильная.  Ну, не знаю…  Мне кажется, что и на площадях городов, и в пространстве фильмов  интонации, эмоциональная и смысловая окраска высказываний должны быть предельно точными и четкими, если  хотим, чтобы  нас услышали правильно.  Зима-то вот она, на пороге.

Юрий Алаев.