Время и Деньги
21.11.2014 Политика

Перемена ракурса

Ракурс, как известно, предполагает изменение либо точки зрения, либо угла.  Применительно к событиям на Украине и вокруг, говорить о первом не приходится: российские СМИ как стояли каждый на своём, точнее – в своём лагере, так и стоят. А вот угол зрения, в сравнении с тем, что был месяц назад, меняется всё заметнее:  коллеги уже не только агитируют и развенчивают, но и всматриваются в перспективы, порой  затрагивая базовые ценности. 

Откуда  что взялось

Первый вопрос, интригующий многих,  - чем можно объяснить шквал патриотических настроений, вызванных присоединением Крыма.  Конечно, пропаганда, конечно, историческая память, но чтобы случилась возгонка до 90-96%  одобрения действия властей и конкретно Владимира Путина  нужно, наверное, что-то большее. Или более глубинное.  Да и пропаганда не сказать, чтобы уж очень разнообразная -  в основном репортажи с митингов, «стенд-апы» пожилых дам,  экспрессивно рассказывающих о притеснениях русских на уровне своего отдельно взятого двора и более-менее ловкие дискуссии в различных телестудиях с заранее известными  выводами.  В этом смысле меня гораздо больше впечатлили два абзаца из статьи политолога Андраника Миграняна в «Известиях» за 3 апреля – «Наши Передоновы». 

Вообще-то статья была посвящена «разоблачению»  проф. Зубова, уволенного из МГИМО, и за это разоблачение проф. Миграняну досталось от либералов  по полной, но  попутно автор сообщил следующее:  «Согласно переписи 1989 года в СССР, на Украине проживало 12 млн русских. На основе переписи 2002 года можно сделать вывод, что на Украине русских осталось 7,5 млн человек. Почти 5 млн русских пропали. Это не объясняется ни трудовой миграцией, ни резким ухудшением демографической ситуации именно русских. Это объясняется только одним: интенсивной, форсированной украинизацией русских и русскоговорящих через мощнейшее давление и сужение ареала русского языка. До 2011 года для поступления в высшее учебное заведение, за исключением Симферопольского университета в Крыму, во всех других вузах надо было пройти собеседование на украинском языке, что создавало колоссальные проблемы для тех, кто окончил русские школы.
Если в Киеве в 1991 году было 165 русских школ, то к настоящему времени русских школ всего лишь  5. И это число имеет тенденцию к уменьшению. Ликвидируется русская литература, часы обучения русскому языку».   По-моему, гораздо убедительнее, чем крики «ой, грабят, притесняют!»  Впрочем, для кого как.

Так что же такое дремало в российском обществе и вдруг прорвалось демонстрацией единения? За ответом логично было бы обратиться к тем, кто  проводит замеры общественных умонастроений – к социологам.  Коллеги из DW обратились к директору  московского "Левада-центра" Льву Гудкову. По его оценке дело в том,  что «российское общество осталось, по сути, советским».  Да?  Несмотря на широко известную репрезентативность исследований  «Левады-центра», предполагающую, в том числе,  корректную выборку по возрастному признаку?  Да, говорит Гудков, и поясняет, в чём «советскость», - в том, что российское общественное мнение чрезвычайно восприимчиво к характеру и интенсивности пропаганды. Ну, как дети малые, право слово. (Это не Гудков, это я от себя добавил.)

Признаться,  такое объяснение несколько разочаровывает, - как-то уж слишком просто.  А вот замечание насчет значимости каналов воздействия на общественное мнение будет полезно, думаю, принять к сведению многим коллегам по клаве. «Влияние официальных телеканалов очень значительно по сравнению с интернетом, возможности которого оказались слабее в сравнении с развернувшейся агрессивной пропагандистской кампанией в России», - сообщил немецким журналистам Лев Гудков. Надо бы посмотреть  как статистически – и по регионам - оценивается социологами эта разность.

И, наконец, самое значимое, что было сказано в цитируемом интервью: «согласно нашему мартовскому опросу, когда в России говорят о коллективных ценностях и национальной идентичности, то - так или иначе - переходят на язык великой державы со всеми вытекающим отсюда последствиями».  По-моему, это говорит всё-таки не о «советскости»  российского общества, а именно что о чём-то более глубинным.

Свое объяснение нынешних победных настроений, которые «одни оценивают как подъем, другие как психоз», предлагает Александр Рубцов в «Ведомостях» («Метафизика власти: Забытое поражение, трудный реванш».) Он описывает это в парадигме «поражение — фрустрация — реванш».  Понятно, что первые два компонента – это о холодной войне, распаде СССР, а реванш – это возвращение Крыма.  Маловато, конечно,  - Крым вместо СССР, но, может, автор намекает, что лиха беда – начало?  Нет. Он прямо говорит, что начало это – беда.

«Такие яркие события создают «эффект шампанского» — бурный, но недолгий, - пишет Рубцов. -  Зависит от дозы: через известное время либо просто оседает пена, либо приходит похмелье с головной болью. Аналитики считают, что аффект, затухая, продлится не больше года, в течение которого население будет вновь возвращаться к реальным бедам, к вопросам жизнеобеспечения. При этом возможна мультиплицированная отдача: чем ярче праздник, тем болезненнее возвращение к безрадостным будням».

И Лев Гудков, и Александр Рубцов далее переходят к оценкам последствий, но о них – последствиях – чуть позже, а сейчас – еще одно объяснение причин патриотического бума, в редакционной статье «Крымское большинство» в тех же «Ведомостях».

 Коллеги считают, что «поднятая событиями вокруг Крыма волна воодушевления общества и элит позволяет говорить о новой модификации поддержки власти».  По их мнению, «прошлые примеры всплеска поддержки (вторая чеченская война, арест Михаила Ходорковского, грузинская кампания) были в большей степени ситуативными, лишенными позитивного внутриполитического содержания. На этот раз, судя по обращению президента к Федеральному собранию, эту пустоту предлагается заполнить концепцией «русского мира».    Позволю себе две оговорки. Во-первых, судя по реакции на описываемые события,  Путин лишь попытался сформулировать то, что выразилось в массовой поддержке его политики по отношению к Крыму, так что лучше бы говорить о предложении снизу, а не сверху.  Во-вторых,  «модификация поддержки власти» не исчерпывается проявлениями настроений масс.   Как отметил в статье «Новые патриоты»  в «Известиях» политолог Глеб Кузнецов,  новый вектор политики был на редкость дружно поддержан и теми, кого в России принято называть олигархами, или «офшорной аристократией».

Напомнив о единодушном голосовании по вопросу предоставления президенту РФ полномочий на ввод войск в Украину в верхней палате российского парламента, Кузнецов пишет, что «было бы иллюзией считать, будто сенаторы — представители региональной и федеральной политической верхушки, вчерашние собственники бизнеса или менеджеры крупнейших государственных и частных компаний — голосовали …  только из-за лояльности. …  За этим единодушием стоит трезвый расчет».  И – далее: «Сегодня с уверенностью можно сказать, что национальная буржуазия у нас уже есть. Она агрессивна не только в экономике, но и теперь и в геополитике. Это лучший способ избавиться от комплекса «офшорной аристократии». (…) Дать крупному бизнесу образ будущего, образ сильной страны, показать новые рынки, новые проекты, новые пространства для самореализации — значит не «купить лояльность», а обеспечить сотрудничество.  Ситуация вокруг Украины позволяет говорить про новый общественный договор, который с государством заключают не только массы (либералы привыкли называть их «уралвагонзаводом»), но и вечное пугало «патриотов» — вчерашняя «офшорная аристократия». Стороны договора объединяются вокруг идеи доминирования России на постсоветском пространстве, а в перспективе — и в Европе».

 

Что из всего этого последует

Разумеется, точку зрения Глеба Кузнецова разделяют  далеко не все.  Редакция «Ведомостей» и авторы издания  высказывают то ли опасения, то ли надежды, что новое путинское большинство («крымское большинство» согласно заголовку одного из комментариев) представляется как нечто аморфное, лишенное монолитности.   «Риторика восстановления русского мира, - пишут коллеги, -  подходит для оформления перехода от консолидации активов к консолидации идеологической, но «как идентифицировать принадлежность русскому миру, чем определяется эта категория — кровью, вероисповеданием или политическими предпочтениями? Может ли государство существовать в ситуации ненадежно обозначенных границ, ведь разделенный народ может заявить о себе не только в Крыму? На эти вопросы не может быть внятных ответов».  Тем не менее чуть дальше по тексту ответ формулируется – со ссылкой на мнение политолога Алексея Макаркина:   «лишенное опоры на конкретную программу, «крымское большинство» вовсе не так монолитно, как кажется сейчас, на фоне внешнеполитических демаршей власти. Как только речь зайдет о внутренних проблемах, в среде нового большинства даст себя знать недовольство бытовыми вопросами, проблемами ЖКХ и даже политикой «Единой России».

Эту позицию разделяет Лев Гудков в упомянутом  интервью DW: «Думаю, что эхо украинских событий будет ощущаться на протяжении не менее 10 лет, - говорит он. - Начнутся внутренние репрессии, подавление плюрализма мнений, усилится цензура в СМИ. В то же время, все эти политические действия не смогут подавить внутренних процессов разложения режима, потому что люди понимают - российский политический класс, коррумпированный и эгоистичный, заинтересован лишь в обогащении и самосохранении».

Не менее суров и Александр Рубцов.  Отмечая, что власть одержала на сей день две главные победы - над оппозицией и «над социально-экономическим кризисом, над проблемами развития и глобальной конкуренции, над драмой ускользающего будущего», он указывает, что «в жизни эти проблемы никуда не делись, наоборот, лишь обострены, в перспективе — до предела, но вытеснением и подменой они «решены» для массового сознания, а для власти с виртуальной легитимностью это главное. На вопрос «Кошелек или рейтинг?!» власть отвечает асимметрично — ищет способ обеспечить пополнение рейтинга при оскудении кошелька».

Желчь автора очевидна, но  далее он высказывает мысль, которая  заслуживает, на мой взгляд, самого серьезного внимания.  «У всех нас, у власти и лично у нынешнего триумфатора есть еще один повод для «фрустрации поражения». Подобно тому как в прошлом веке Россия проиграла холодную войну, в начале этого столетия она проиграла битву за модернизацию — и это может стать для страны еще одной величайшей катастрофой, по масштабу и последствиям сопоставимой с распадом СССР».   В подкрепление своего тезиса, Рубцов приводит следующую цитату из выступления Владимира Путина на заседании Госсовета РФ в 2008 году:  «Однако и сейчас на фоне благоприятной для нас экономической конъюнктуры мы пока лишь фрагментарно занимаемся модернизацией экономики. И это неизбежно ведет к росту зависимости России от импорта товаров и технологий, к закреплению за нами роли сырьевого придатка мировой экономики, а в дальнейшем может повлечь за собой отставание от ведущих экономик мира, вытеснение нашей страны из числа мировых лидеров. Следуя этому сценарию, мы не добьемся необходимого прогресса в повышении качества жизни российских граждан. Более того, не сможем обеспечить ни безопасность страны, ни ее нормального развития, подвергнем угрозе само ее существование, говорю это без всякого преувеличения».  «Если бы не было провала этого проекта, сейчас не было бы нужды в реакции, - заключает Рубцов, и тут  с  ним трудно спорить.

Однако как бы то ни было, а «референдум в Крыму подвел черту под эпохой, которая продолжалась почти 25 лет, пишет «Газета.ру» в комментарии под  красноречивым заголовком «Перестройка-2014». -  Ее можно отсчитывать от двух выступлений генсека ЦК КПСС Михаила Горбачева. В декабре 1988 года он обратился к Генеральной Ассамблее ООН, сказав с самой высокой международной трибуны, что мировая политика должна определяться «приоритетом общечеловеческих ценностей». Летом 1989-го Горбачев призвал Парламентскую ассамблею Совета Европы к построению «общеевропейского дома».

«Быстрое осыпание Советского Союза поставило крест на мечтаниях о равноправном сближении и взаимном идейном обогащении. Право трактовать общечеловеческие ценности и правила международных отношений отошло к победившей стороне», - продолжает издание.  «Украинский кризис и особенно его крымская фаза перечеркнули привычные схемы (…) Москва больше не оглядывается на издержки, связанные с тем, что отношения с Западом в целом могут сильно пострадать и даже начать сворачиваться.  Это не означает, что цель Кремля теперь – восстановление страны, утраченной в декабре 1991 года. Немалая часть тогдашних территорий вообще не считается нужной. Речь о фактической переигровке финала «холодной войны». (…)

Москва начала очень большую игру. Риск велик, а возможный куш представляется немалым. Старый мировой порядок совсем перестает функционировать, новый скоро должен начать формироваться. У Михаила Горбачева, который первым еще в 1986 году заговорил о необходимости нового мирового порядка, ничего не вышло. Владимир Путин возвращается на развилку, чтобы попробовать еще раз», - завершает «Газета.ру».

Также в глобальном масштабе оценивает происходящее Максим Трудолюбов из «Ведомостей», правда с оговорками и более явно выраженной негативной экспрессией:  «Если то, что делает Путин сейчас, не блеф, то это будет иметь огромные последствия для всей системы власти в России и ее взаимодействия с миром. Это будет означать, что Путин сделал какой-то важный выбор. Это выбор между привлечением капитала и его мобилизацией, что в пределе может означать выбор между рыночной и административно-командной экономикой, между разговором и принуждением, между естественными процессами и форсированными: не меньше ручного управления, а больше», - пишет коллега и выражает слабую надежду, что  «окончательный выбор еще не сделан».

На этом хотелось бы поставить точку,  но вот, когда уже собирался отправить обзор в редакцию, та же «Газета.ру» выдала материал,  под которым я готов подписаться. «Дым от Крыма» он называется. «Присоединение Крыма и Севастополя, ставшее самым ярким проявлением новой российской «революции сверху», причем, похоже, революции мирового масштаба, пока не отвечает на главный вопрос, некогда сформулированный в известной песне Юрием Шевчуком: что же будет с Родиной и с нами? Российские власти в отечественных и мировых СМИ постоянно рассказывают нам о том, какой должна быть Украина, но им пока нечего сказать о будущем России».    Не то, чтобы нечего,  а просто не готовы, может быть.   Особенно в контексте сценариев,  предлагаемых прессой.   Впрочем, вы уже знаете, в отличие от меня, что рассказал городу и миру президент Путин во время «прямой линии» 17 апреля.

 

Апарт, или Чего не хватило для полной удовлетворенности

Несколько  строк вместо послесловия.

Нет сомнений, что «украинская тема»  в СМИ – это очень надолго:  как говорится, всё только начинается.   И в связи с этим хотелось бы от коллег более  стереоскопического видения.  Например, вдумчивых, неспешных репортажей о жизни «на той стороне», в том числе в Крыму. Например, хоть какого-то внимания к той роли, которую играли и продолжают играть в известных событиях украинские олигархи, в чём интересы и каковы действия  ушедших  в абсолютную тень Рината Ахметова, Виктора Пинчука, а также Игоря Коломойского и Петра Порошенко, которые чуть больше на виду, как интересы этих персон сопрягаются (или не сопрягаются) с интересами «генералов»  российского бизнеса. Пока что удалось обнаружить единственную попытку шагнуть в этом направлении, да и ту предприняло совсем не российское издание -   Financial Times.

И еще одно. Информационная война вокруг Украины ведётся исключительно по принципу «сам дурак»,  и случаи, когда наглядно и убедительно разоблачаются  передергивания, а то и грубая ложь  оппонентов, можно пересчитать по пальцам.  Один из таких – статья  заместителя директора российского Института политического и военного анализа  Александра Храмчихина в «Независимой газете»  («Крым – катастрофа с обратным знаком»),  где предпринята успешная, на мой взгляд, попытка дать картину крушения международного права, а второй – исследование порталом «Однако»  гуляющей по Сети истории про то, как канцлер ФРГ Ангела Меркель подарила председателю КНР Си Цзиньпину карту Китая с российскими территориями на ней.  Рекомендую.  Очень поучительные примеры качественной аналитической работы.

Юрий Алаев.

"Журналист", май 2014. 

4
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии