Время и Деньги
11.05.2016 Политика

О каком «новом подходе» к Курилам договорились Путин и Абэ

Шестого мая в Сочи президент России Владимир Путин встретился с премьер-министром Японии Синдзо Абэ.  Согласно официальному сообщению состоялся обмен мнениями о перспективах развития двустороннего сотрудничества в торгово-экономической и гуманитарной областях, а также по актуальным международным вопросам.  За этой формулировкой скрывается, по мнению ряда наблюдателей, подготовка к заключению мирного договора между РФ  и Японией, одним из условий которого является передача японской стороне двух островов Курильской гряды. Ниже следует комментарий, подготовленный Московским представительством Фонда Карнеги.


По всей видимости, Абэ предложил Путину формулу Московской декларации 1956 года «договор плюс два острова» в увязке с определенными условиями. Платой за российские уступки в рамках этого варианта выступает экономический пакет. Платой за японские – возможные оговорки о статусе Кунашира и Итурупа

Японцы часто ставят иностранных контрагентов в затруднительное положение своей удивительной нелюбовью к расстановке точек над i. В японской культуре несказанное подчас важнее сказанного, полутона – тонов, а контекст – собственно текста. Важнейшим из искусств в Японии является отнюдь не кино, а то, что сами японцы называют «чтением воздуха»: умение схватывать на лету намеки, интонации, невербальные сигналы и все остальное, что заменяет японцам слова «да» и «нет».

Родной воздух японцы читают вполне бегло, а вот с воздухом, написанным на иностранных языках, в силу незнания оных часто случается конфуз. «И вошли все мудрецы царя, но не могли прочитать написанного и объяснить царю значения его». Именно с конфуза и началась российско-японская встреча в верхах, прошедшая 6 мая в Сочи.

Открывающий встречу на правах хозяина Владимир Путин пошел стандартно: «Уважаемый господин премьер-министр, дорогие друзья! Позвольте вас сердечно поприветствовать в России, в Сочи. Япония не просто наш сосед – наш партнер, причем важный для нас партнер в Азиатско-Тихоокеанском регионе». И так далее.

На ход белых е2 – е4 черные чаще всего отвечают сицилианской защитой с7 – с5, но у Синдзо Абэ в тот день были явно другие планы. Последовавшая домашняя заготовка была настолько специфической, что присутствовавшим с российской стороны официальным лицам наверняка потребовались значительные усилия, чтобы сохранить более-менее официальные лица: «Этот прекрасный город Сочи теплом напоминает мне о встрече с Владимиром в 2014 году. Вспоминая красивый пейзаж Сочи, я с нетерпением ждал сегодняшней, первой после ноября прошлого года встречи с Владимиром. Я очень рад встретиться с тобой сегодня».

А еще говорят, что японцы черствые и холодные формалисты.

Доподлинно неизвестно, поспособствовал ли столь скорый переход на «ты» дипломатическому прорыву, но вышедший по окончании переговоров к журналистам Абэ анонсировал ни много ни мало «новый подход» к решению проблемы мирного договора, а вместе с ним – план активизации экономического сотрудничества с Россией из восьми пунктов. В подтверждение серьезности своих намерений высокие, но еще не договорившиеся стороны назначили на июнь переговоры на уровне заместителей министров иностранных дел, а на сентябрь – еще один визит Синдзо Абэ в Россию, на сей раз во Владивосток. Осталось лишь одно «но»: каких-либо деталей по обозначенному «новому подходу» не последовало, и теперь уже аналитикам приходится читать воздух и исполнять обязанности пророка Даниила на пиру у Валтасара.

Если отбросить всевозможную экзотику (японский интернет уже отозвался на новость о «новом подходе» предложением разыграть четыре острова в маджонг) и сосредоточиться на существе вопроса, можно предположить два варианта с незначительными вариациями.

Вариант первый: Абэ предложил Путину стандартную японскую формулу «мирный договор плюс четыре острова» в увязке с массивным пакетом инициатив по экономическому сотрудничеству. В пользу этого варианта говорит уже хотя бы то, что официальная японская позиция по Курилам («наше все и все наше») по сию пору никаких изменений не претерпела, о чем неназванный член японской делегации в Сочи не преминул заявить в интервью газете «Никкей Симбун».

Сам экономический пакет при ближайшем рассмотрении выглядит скорее мешком с подарками, чем программой взаимовыгодного сотрудничества: из восьми обозначенных Абэ областей (энергетика, транспорт, сельское хозяйство, технологии, здравоохранение, городская инфраструктура, культура, малый и средний бизнес) какой-либо существенный интерес собственно для Японии представляет, пожалуй, только первый пункт. Токио, по сути, в одностороннем порядке предлагает Москве свои «услуги» и, видимо, ожидает чего-то взамен. Дополнительным фактором здесь является изоляция, в которую попала Россия: Япония идет в обход сложившегося в развитом мире консенсуса о нерукопожатности своего северного соседа; особой любви в Вашингтоне ей это не добавит, и было бы странным думать, что она готова пойти на такие уступки безвозмездно.

Эта гипотеза очень хорошо ложится в общую канву российско-японских отношений: России очень интересен разговор об экономике и совсем неинтересен разговор об островах; Японии очень интересны острова и по разным причинам теперь почти неинтересна экономика. Вопрос в том, удастся ли разрешить это противоречие в логике win-win.

Здесь есть большие сомнения. Во-первых, очевидна несоразмерность уступок сторон: Россия отказывается от своей принципиальной позиции по Курилам, от самих Курил и от увесистой порции национального престижа, с такими потерями заработанного в Крыму; Япония не отказывается ни от чего и расплачивается за приобретения наличными. Японское руководство при большом желании можно заподозрить в неоправданной наивности, но заподозрить Владимира Путина в желании продать кусок российской территории (и даже просто поговорить о цене вопроса) крайне сложно.

Во-вторых, в указанном подходе нет ничего принципиально нового. Еще в 1997 году Рютаро Хасимото и Борис Ельцин на встрече в Красноярске обсудили похожий экономический пакет (в мешке тогда значилось шесть подарков) и договорились подписать мирный договор к 2000 году. Даже если вы смотрите этот сериал не с начала, я вряд ли сильно испорчу удовольствие от просмотра, сказав, что никакой мирный договор в 2000 году подписан не был. Разумеется, можно попробовать еще раз, но далеко не факт, что посткрымская Россия будет сговорчивее России преддефолтной.

Отсюда второй вариант: Абэ стиснул зубы и предложил Путину за закрытыми дверями формулу Московской декларации 1956 года «договор плюс два острова» в увязке с определенными условиями. Эта формула не выглядит откровенно неприемлемой для Москвы: по ней Россия оставляет за собой два крупных острова и передает Японии два поменьше в качестве жеста доброй воли после подписания мирного договора. Япония же вместо де-факто «ничего» получает де-юре и де-факто «что-то»; указанными выше «определенными условиями» могут быть, к примеру, прописанное в тексте мирного договора обязательство сторон «продолжить переговоры о статусе Кунашира и Итурупа в будущем», демилитаризация этих островов или создание на них особой экономической зоны с привилегированным доступом для граждан Японии и японского капитала.

В пользу этой гипотезы говорит, во-первых, тот факт, что Московская декларация является на сегодняшний день единственным документом по статусу Курил, подписанным и ратифицированным обеими сторонами. Это означает, что ни Токио, ни Москва в общем и целом потенциально не видят в этой формуле ничего вопиюще неприличного. Во-вторых, сама формулировка «новый подход» предполагает по определению что-то действительно новое, а не прогулку по старым граблям. Откровения неназванного японского дипломата о неизменности позиции Японии здесь можно трактовать как вполне объяснимое желание сохранить лицо и не допустить преждевременных утечек информации. В-третьих, красноречивое молчание сторон относительно деталей «нового подхода» дает основания предполагать довольно смелые шаги; утаивать что-то многократно оговоренное особого смысла нет.

Платой за российские уступки в рамках этого варианта выступает многажды упомянутый выше экономический пакет. Платой за японские – возможные оговорки о статусе Кунашира и Итурупа. Определенные намеки содержатся и в расписании дальнейших российско-японских переговоров: следующий визит Абэ в Россию намечен на сентябрь 2016 года (после выборов в верхнюю палату японского парламента); не согласованный еще ответный визит Путина в Японию, который Абэ хочет приурочить к достижению ощутимого прогресса в переговорах, состоится явно после выборов в Думу. Это позволяет обеим сторонам избежать электоральных последствий возможного компромисса по территориальному спору и дает им определенную свободу в переговорах.

Разумеется, все это лишь спекуляции и попытки читать воздух. В отсутствие какой-либо информации по «новому подходу» одинаково возможными остаются оба варианта, а с учетом всего предыдущего опыта российско-японских отношений наиболее вероятным исходом новой попытки заключения мирного договора выглядит бесславный провал. Впрочем, принимая во внимание необычайный энтузиазм японского премьера, на этот раз все же хочется верить в лучшее. Не зря же он с нетерпением ждал новой встречи с Владимиром.

Максим Крылов.

3
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии