Сидячий саммит. Что дала встреча Трампа и Путина
08.07.2017 Политика

Сидячий саммит. Что дала встреча Трампа и Путина

Случившийся апгрейд роли России до уровня глобального противника работает не только против, но и в пользу договоренностей с ней, утверждает главный редактор Carnegie.ru Александр Баунов, комментируя итого встречи президентов РФ и США на саммите G20 в Гамбурге.


Если Россия так сильна и опасна, как ее изображают в последние месяцы, никакого конкретного размена и не нужно. Успехом будет уже снятие напряженности в отношениях со страшным противником, способным разрушительно действовать одновременно в мире и в самой Америке

Пережившую потерю масштаба Россию справедливо обвиняют в тяге к исторической реконструкции. Построим у себя Рейхстаг и возьмем, организуем новый карибский кризис, еще раз освободим народы от колониального гнета: чтобы стать великими, как раньше, все можем повторить.

Но и в Америке наблюдаем что-то похожее. Объявим Россию империей зла, заменим поправку Джексона – Вэника на другие санкции, разоблачим антиамериканскую деятельность русских агентов, выйдем из Договора о средних и малых ракетах, разместим еще раз «Першинги» в Европе, повторим 1982 год, и нежданно воскресший противник рассыплется, сгинет, как тогда. Так выглядит позиция сторонников жесткой линии по отношению к России в американском Конгрессе и СМИ; почти так звучала речь Трампа в Варшаве – не Трамп, а Рейган. 

Выход из регламента

Встреча Путина и Трампа, о которой в начале года говорили как, возможно, о первой во внешнеполитической карьере Трампа-президента (пошел даже ложный слух о столице нового мышления Рейкьявике), потом – как о двусторонних переговорах в мае после саммита НАТО в одной из европейских стран (как когда-то между Путиным и Бушем в Словении), долго откладывалась и была отнесена в то время и место, где у любого из участников есть максимальное алиби: ничего личного, только «двадцатка».

В интересах Путина такая встреча, которая не объявлена слишком заранее, но при этом длится как можно дольше. Заранее анонсированные переговоры без впечатляющего результата вызвали бы разочарование на старте отношений. Зато спонтанное, почти импровизированное свидание, в самом факте которого еще недавно сомневались, а оно при этом продлилось дольше заявленного, для России дипломатическая удача.

Сошлись и обнаружили так много общих и важных тем, что долго не хотели расстаться. Это подтверждает умение Путина завоевывать, заглядывая в глаза, даже самых настороженных собеседников, которое на Западе приписывают навыкам разведчика и которое в действительности является комбинацией личного обаяния и ореола правителя большой страны. 

Но какая встреча в интересах Трампа? Каждые лишние четверть часа, проведенные с Путиным за закрытыми дверями, усугубляют обвинения в сговоре, измене или – в лучшее случае – неспособности противостоять врагу. Для Трампа пробыть  с Путиным слишком долго – значит проявить слабость перед Россией. Но и провести с ним слишком мало времени – это выказать слабость перед своими противниками из сенаторов, чиновников и прессы.

В результате обе стороны подтвердили встречу за три дня до нее, во вторник, 4 июля, и  успокоили: хоть и назначенная в последний момент, она «планируется как полноценная "сидячая" встреча». Переносить саммит на ногах вредно для здоровья. Стоячий разговор в кулуарах был бы хуже никакого: он напомнил бы всем «двадцатку» в Брисбене осенью 2014 года, когда Путин находился в максимальной международной изоляции.

Расхождения коснулись даже объявленной продолжительности свидания: Песков  анонсировал длительность в один час, пресс-служба Трампа – полчаса. Президенты предсказуемо вышли за эти рамки: два часа 16 минут. Стремление команды Трампа защититься от критики, назвав минимально приличную длительность, обернулось тем, что все обсуждают, как она затянулась. Однако Трамп был к этому готов и поставил разговор с Путиным последним перед отлетом из Гамбурга, чтобы, в случае чего, никто из зарубежных лидеров не ждал, а летчик подождет. Перед нами тот самый случай, когда внешней конспиративной суровостью пренебрегли ради реальной возможности выстроить собственные отношения без оглядки на чужие ожидания.

Он вам не Хиллари

Трампу не так уж и нужна  личная дружба с Путиным, ему нужно показать себя более результативным, чем Обама и Хиллари. Прежняя администрация вместе с негодными экспертами испортила отношения с Россией, а он – поправит. Из противника сделает, где нужно, союзником, а где не нужно – нейтрализует помехи. Но ведь добиться этого можно как подружившись с Путиным, так и победив его. Главное для Трампа – показать результат.

Практически любая договоренность с Путиным заранее рассматривается критиками Трампа как уступка, которую нужно разоблачить, а ее исполнение саботировать. Еще лучше воспользоваться такой договоренностью, чтобы ослабить Трампа очередным доказательством его то ли измены, то ли преступной беспечности.

Однако, если выбрать курс на победу над Путиным, политика Трампа на российском направлении будет мало отличаться от той, которую вела бы Хиллари. К этому его подталкивают многие профессиональные управленцы из deep state – хранители политической преемственности глубоких слоев государственного аппарата. Ведь во многих отношениях революционер Трамп уже оказался традиционным и даже архаичным политиком: не только Сирия и Северная Корея, но и Куба с Ираном при нем вернулись в первые строчки списка врагов Америки, с которыми надо сражаться, а не разговаривать. Почему бы в тот же ряд не вернуться и России? На митинге в Варшаве Трамп и так  упомянулих вместе.

Раз нельзя договориться с Россией добром, Трамп демонстрирует попытки унять ее силой. Точно перед первой поездкой Тиллерсона в Москву разбомбил сирийскую военную базу: первый случай за все шесть лет тамошней войны, когда армия США нанесла удар по сирийской армии, официальному союзнику России; Обама на такое не решался. Жесткий вариант сделки – следуйте за нами, или будет хуже, – Трамп  повторил перед самым приездом в Гамбург: «Мы призываем Россию прекратить свои дестабилизирующие действия на Украине и по всему миру и присоединиться к сообществу ответственных наций».

Внутри такого подхода есть ясное противоречие. Чем суше и ультимативней Трамп в отношениях с Россией, тем он, выходит, слабее у себя дома – уступает давлению прессы, бюрократов и сенаторов. Зачем тогда Путину выполнять ультиматумы уступчивого президента, которого журналисты и сенаторы одолели у себя дома. Раз смогли они, сможет и Путин, тем более что считает себя гораздо серьезнее, опытнее и дальновиднее нового американского президента.

Трамп, вероятно, чувствует, что выглядел бы жалким, если бы критики полностью загнали его в политику его бывшей соперницы и не дали сделать ни одного собственного шага. Чем суровее он будет грозить России, тем больше он будет выглядеть невольным преемником чужого курса в глазах тех, кто ожидал от него собственного.

Трампа не может не злить, что раз за разом загадочным образом заранее становятся известны его планы на российском направлении: вот  хочет задаром вернуть русским дипломатические дачи,  согласен на то, чтобы Асад оставался у власти и на российскую военную полицию в Сирии,  поручил приготовить перечень уступок перед саммитом G-20. 

Результат встречи оказался смесью из этой показной ультимативной суровости и внутренней готовности к маневрам и прокладыванию собственного курса. Не обещали встретиться, но свиделись, разошлись без слов, но перед этим пожали друг другу руки и достигли, по словам Лаврова, четырех договоренностей.

Одобрили введение режима прекращения огня на юго-западе Сирии, который «будет обеспечиваться силами и средствами российской военной полиции в координации с американцами и Иорданией». То есть, по сути, одобрили ограниченную российскую наземную операцию в Сирии, которая, разумеется, будет проводиться в интересах не только населения этих зон, но и правительства в Дамаске, а «координация» звучит очень близко к желаемому сдержанному, без эмоций союзничеству.

Новый спецпредставитель США по Украине с особым каналом связи с российским спецпредставителем выглядит посильнее, чем просто возрождение линии между Сурковым и Нуланд.

Создание группы по кибербезопасности – и вовсе открытие целого направления переговоров: раньше сокращали ядерное оружие, теперь кибернетическое. Для критиков Трампа и России это может выглядеть как ценное признание со стороны обоих, что вмешательство в американские выборы имело место. «Трамп начал с того, что поднял вопрос об озабоченности американцев российским вмешательством на выборах 2016 года, и неоднократно и настойчиво возвращался к этому», –  сообщил Тиллерсон на своей пресс-конференции. Это действительно смотрится как признание сторонами вредоносной активности или по крайней мере возможностей России на этом направлении, но переводит разговор из модуса «руки прочь от клавиатуры» в «давайте договоримся о правилах».

Посольские дачи не вернули, но ускорят назначение новых послов, а уж они пусть договариваются. Это все, конечно, не большая сделка, о которой говорили после победы Трампа, но и не просто знакомство без обязательств, о котором говорили накануне саммита.

Часть за целое

Проблема большой сделки Трампа с Путиным состоит в том, что у них на первый взгляд нет равновеликих предметов для обмена. России хотелось бы от Соединенных Штатов многого. Снятия санкций, неофициального признания Крыма российским и спокойного отношения к работе там международного бизнеса, разрешения украинского конфликта с интерпретацией Минских соглашений как федерализации Украины, признания статуса равновеликого союзника (а не потенциального члена западной коалиции), который самостоятельно ведет свою войну против исламского терроризма на Ближнем Востоке, но она считается полезной частью общей войны. А в далекой перспективе – отказ от вмешательства в дела и планы российских властей внутри собственной страны и в окрестностях и повышения статуса ее международной субъектности.  

Но что может Россия дать взамен? Пока не видно, какие конкретные цели для США принципиально недостижимы без сотрудничества с Россией, разве что разрешение кризисов, созданных с ее участием, а тут можно попытаться не договариваться, а надавить.

Трамп оказался в классической ловушке американского прагматика. Добиться от России желаемого лучше получается, снизив на нее давление, но само снижение давления трактуется как то, что Россия добилась желаемого для себя. В том числе и в самой России, руководство которой может воспринимать это как одобрение своих действий по отношению к соседям.

Из этой ловушки есть простой выход: перестать считать любое пожелание России разрушительным и не действовать по принципу «выслушай русских и всегда сделай наоборот». Это требует некоторой персональной смелости, как все, на что нет спроса ни у американского истеблишмента, ни у избирателей. 

Однако парадоксальным образом нынешняя ситуация почти холодной войны может такой спрос создать. На уровне бартерного обмена – око за око, зуб за зуб – у России не такое уж разнообразное предложение. Но случившийся апгрейд роли России до уровня глобального противника работает не только против, но и в пользу договоренностей с ней.

Если Россия так сильна и опасна, как ее изображают в последние месяцы, никакого конкретного размена и не нужно. Успехом будет уже снятие напряженности в отношениях со страшным противником, способным разрушительно действовать одновременно в мире и в самой Америке. Жить во вражде с недругом не хочется никому – ни бизнесу, ни простому избирателю, перед которым отчитываются политики. Устранение угрозы без конкретного размена по пунктам в таком случае – уже подарок собственной стране и человечеству.

4
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии