Татарский язык в школах: шашечки или ехать?
04.11.2017 Общество

Татарский язык в школах: шашечки или ехать?

Столько уже копий в медийном пространстве сломано вокруг в одночасье обострившейся языковой проблемы в Татарстане, и всё вокруг да около. Между тем, проблема, на самом деле искусственная: нет никаких – ни моральных, ни правовых – оснований отказываться от обязательного изучения в школах родного языка.


Конкретнее: татарские дети обязаны изучать татарский язык, точка!  Марийские, удмуртские, чувашские и далее по списку этносов – обязаны изучать родной язык!  О чем тут вообще спорить, тем более, что предмет «родной язык и литература» прописаны в учебных планах в рамках Федеральной системы образовательных стандартов (ФГОС)?

Обязаны ли дети представителей других (не татарского) этносов, в том числе русские «по крови» или по ощущению принадлежности к русской культуре изучать татарский язык? Нет. И тоже точка.

Почему нет, возмущенно возразят мне, когда татарский, наряду с русским, являются государственными в Республике Татарстан?  Отвечу: потому что наряду, но не исключительно.

Татарстанские законодатели – мудрые люди, они, принимая в 1992 году Конституцию РТ, а затем Закон о языках в РТ, совершенно правильно записали, что татарский и русский языки являются РАВНОПРАВНЫМИ государственными языками в Татарстане.  То есть любой житель республики вправе пользоваться либо обоими, либо одним из государственных языков, в том числе в гос- и муниципальных учреждениях и в быту.  Таким образом, незнание одного из равноправных, повторю, госязыков не ставит жителя республики в ущемлённое положение и не умаляет государственной субъектности региона в пределах Российского государства.  

Да, слышу ещё одно возражение, но русский-то заставляют учить всех – и татар, и удмуртов и кого хочешь! Правильно заставляют, потому что русский является государственным языком во всех субъектах Российской Федерации, на всей территории страны. Татарский, башкирский, лезгинский, аварский и тому подобные – нет, только в пределах национально-административного образования. В этом принципиальная разница.

Вывод прост: для сохранения татарского языка и культуры жизненно важно, чтобы татары ПРИНУЖДАЛИСЬ к изучению родного языка и литературы и – очень важно – имели возможность сдавать на нём ЕГЭ.  Для сохранения межнационального согласия в нашей республике и в любом другом субъекте федерации жизненно важно, чтобы представители любого этноса – и русские не в меньшей степени, чем другие – имели ПРАВО ВЫБИРАТЬ, какой язык, кроме родного и государственного русского, им изучать в школе.

Тут есть одна «частность»: кто и как будет определять «татарскость» или, например, «башкирскость» первоклашки;   понятно, что родители или другие законные представители ребёнка,  но ведь могут быть случаи, когда по каким-то причинам этнического татарина родители запишут русским (или башкиром)? Да, такое случается – не только в Татарстане или в соседней республике, а гораздо чаще в странах западного мира.  Причин, по большому счёту, две: либо родители ощущают свою принадлежность к иноэтнической культуре, либо исходят из соображений более широких возможностей для социальной реализации и мобильности своего отпрыска, в том числе карьерного роста (либо и то, и другое  в разных пропорциях).  Конечно, это создаёт опасность уменьшения количества школьников, которых обяжут изучать татарский в школе (прецеденты есть), но ликвидировать её напрочь, особенно какими-либо запретами, невозможно. Можно только минимизировать, показав и доказав, что татарский язык как минимум не препятствует упомянутым продвижениям, что татарская культура содержит такой кодекс письменных и аудиовизуальных источников, источников познания мира и человека, что обогатит прикоснувшегося к ней.

Проще говоря, татары, которые хотят, чтобы сохранился их язык (и культура в целом) должны для начала разговаривать на этом языке со своими детьми, читать им татарские книжки, показывать татарские фильмы, спектакли; в семье начинается сохранение и преумножение, не в государственной школе. А те, кто отвечают за  школьное образование и воспитание, власти, должны как минимум заняться извлечением и пропагандой жемчужин татарской  культуры из того кодекса источников, который доступен сегодня как на арабском, так и на «яналифе», - не говоря уж о написанном «татарской кириллицей».  В том числе, что, по-моему, очень полезно для межкультурного взаимодействия, - переводом лучших образцов татарской литературы на русский и (почему нет?) английский языки.  Мне, вот, например, очень интересно было бы почитать что-то популярно изложенное о том, почему татары – часть тюркской общности,  так называемой алтайской языковой группы, пользовались арабской, то есть семиотической письменностью, как оценивали татарские мыслители эпоху Золотой Орды и Крестовые походы, вообще западноевропейское средневековье… Много чего интересно было бы узнать, но! – сначала на русском, а потом, если сильно заинтересует, в обращении к татарскому оригиналу. Как, собственно, и происходит со многими применительно к английской, скажем, французской или русской литературе: заинтересовало что-то, проняло, и человек начинает изучать язык, чтобы получить доступ к первоисточникам.

Разумеется, это проект не одного года и многих десятков миллионов рублей, но он того стоит: надо, грубо говоря, показать товар лицом, сделать татарский язык привлекательным для иноязычных. Во всяком случае, это будет куда полезнее, на мой взгляд, чем штамповать и бесконечно «совершенствовать» заумные методики преподавания и учебники татарского языка, которые с трудом воспринимают даже сами татары. Вообще, это поразительная вещь: четверть века, вы только вдумайтесь! четверть века в республике на государственном уровне прилагаются усилия (подкрепленные всеми политическими, финансовыми, организационными, научными ресурсами) для укоренения и развития татарского языка, а на выходе… лучшая методика, по оценке знающих людей, создана, еще в 1994 году, евреем И.Л. Литвиновым, вложившим в неё свой 40-летний опыт преподавания английского как иностранного. Такой, можно сказать, анекдот. Грустный.

В завершение – ещё о двух частностях.  Много – и справедливо, по-моему, - возмущаются тем, что такая тонкая, деликатная проблема, как соотношение объемов преподавания татарского и русского языков в школе, обязательность/необязательность татарского в учебных планах решаются методом прокурорского вмешательства; конечно, «тщательнЕе» надо бы, но того же упрека заслуживают и республиканские власти. Как написал на днях в своем блоге на сайте «Эха Москвы» известный в РТ педагог Павел Шмаков, которого трудно заподозрить в нетолерантности к Татарстану и татарскому языку, «прокуратура республики не одно десятилетие не замечала нарушения федерального законодательства в Татарстане. Более того, она жёстко реагировала на письма русскоязычных граждан республики, сообщавших в надзорное ведомство о нарушениях закона». Контекст этой записи у Шмакова другой: сегодня он осуждает уже вмешательство прокуратуры, но само указание на обстоятельства «минувших дней», разделяемое многими из упомянутых родителей, показательно: так и живём, перегибая палку, то в одну, то в другую сторону.

Да, и с Днём народного единства вас!

Юрий Алаев.  

3
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии