Мы ждем вас, Михаил Васильевич!

У Михаила Плетнева таких проблем не было. Уже с первых выступлений он заявил о себе как о неординарной творческой личности, покорявшей художественной волей, редким творческим “я”, поставившим его в один ряд с величайшими пианистами XX века. Он выступает в лучших концертных залах Европы, Японии, США, самые престижные музыкальные фестивали считают за честь видеть его в числе своих участников.

На взлете карьеры пианиста Плетнев дебютировал и как дирижер, выступая со многими известными оркестрами, и вскоре создал собственный коллектив - Российский национальный оркестр, за короткий срок выведя его в число лучших симфонических оркестров мира.

Но и это не все. Яркое дарование Плетнева обнаруживает себя и в композиторской деятельности, которой он отдается не меньше, чем исполнительской. Многогранность творческой натуры музыканта не позволяет ему почивать на лаврах, когда, казалось бы, уже одно только имя открывает любые двери. Он выступает с новыми оригинальными проектами, много сочиняет; его знаменитые фортепианные переложения сюит из балетов Чайковского играют сегодня многие известные пианисты.

Не случайно цикл сентябрьских гастролей Михаила Плетнева, проходящих в Киеве, Харькове, Казани, Москве и Санкт-Петербурге, посвящен другому выдающемуся пианисту XX века - Владимиру Горовицу, исключительность дарования которого не вписывалась в традиционные рамки, позволяя пианисту не быть одинаковым, постоянно меняться на протяжении всей своей долгой артистической карьеры.

С Казанью Михаила Плетнева связывают особые отношения. Здесь он начинал занятия музыкой, учился в средней специальной музыкальной школе при консерватории в классе Киры Александровны Шашкиной. Многие казанские музыканты помнят его еще школьником - не по годам серьезным и чрезвычайно одаренным. Тепло вспоминают и о его родителях, работавших в казанской консерватории, отце - Василии Павловиче, баянисте, первом заведующем кафедрой народных инструментов, матери - Ольге Дмитриевне, пианистке. Вот как вспоминает встречи с Михаилом Плетневым художественный руководитель оркестра “La primavera”, лауреат Госпремии РТ Рустем АБЯЗОВ:

- Мы познакомились в школе. Уже тогда он блистал. Все знали, чувствовали, что это звезда. Хотя как одно из ярких воспоминаний осталась в моей памяти школьная драка, участниками которой были мой одноклассник и Миша Плетнев. Подрались они крепко, при всех, оставив после себя разбитые стекла.

В следующий раз мы столкнулись уже в Москве, в консерватории. Я учился на первом курсе, а он оканчивал консерваторию. Мы оба жили в общежитии на Малой Грузинской. Он любил играть в футбол, и, бывало, время от времени мы вместе гоняли мяч во дворе. За стеной его комнаты жил мой однокурсник, виолончелист из Узбекистана, который рассказывал, что вдохновение нередко посещало Михаила по ночам. И часа в 2-3 ночи он мог сесть за инструмент. Однажды соседи-музыканты в ответ сыграли ему весьма фривольную музыкальную фразу, выразив таким образом свое отношение к его занятиям. После чего, выдержав паузу, услышали в ответ... джазовую импровизацию на эту тему.

В 1978 году Плетнев готовился к VI Международному конкурсу имени Чайковского. Российские участники конкурса обыгрывали свои программы с симфоническим оркестром студентов консерватории, которым руководил Фуат Мансуров. В одном из таких концертов, проходившем в Иваново, Плетнев сыграл с нашим оркестром концерт Чайковского, выступление было блистательным, и, конечно, были “бисы”. Он сыграл тогда свою транскрипцию Adagio из балета “Щелкунчик”. Это было настолько потрясающе, что все оркестранты отложили свои инструменты и ладонями аплодировали пианисту. Я тогда поразился тому, насколько точно он сумел передать оркестровую партитуру Чайковского средствами рояля. Потом я слушал его выступления на конкурсе. С самого начала он заявил о себе как о лидере соревнований, с ним было трудно кому-то конкурировать, победа была несомненна.

Во время его последнего приезда в Казань, уже в качестве дирижера со своим оркестром, был устроен теплый прием в школе. Он долго беседовал с учениками и педагогами, играл. Было приятно, что он помнит меня и как ученика. В детстве на разных концертах я часто играл “Пчелку” Шуберта. Он меня так и запомнил как Рустика-Пчелку.

За роялем он поразительно совершенен, рациональное и эмоциональное начала в его исполнении находятся в редкостной гармонии. Все звучит очень чисто, стильно, глубоко. Он всегда покорял этим своим исполнительским совершенством. Помню очень сильное впечатление от одного из его выступлений, когда он сыграл на бис “Музыкальную шкатулку” Лядова. Все было настолько блистательно и филигранно сыграно, что казалось - держишь в руках эту шкатулку, у которой кончается завод. Он воистину уникальный музыкант.