Почему “преднамеренные” банкроты живут спокойно?

Начнем с того, что в нашем законодательстве нет унифицированного понятия преднамеренного банкротства. Противоречия содержат в себе Уголовный (УПК), Административный (КОАП) кодексы и собственно ФЗ “О несостоятельности и банкротстве”. И скорее даже речь идет не о противоречиях, а об отсутствии единой формулировки.

По Уголовному кодексу нужно представить доказательства наличия частного интереса (своего или иных лиц), а также нанесения крупного ущерба предприятию или иных тяжких для него последствий.

Административный кодекс гласит, что суд необходимо ознакомить с фактами создания или увеличения неплатежеспособности предприятия.

Федеральный закон “О несостоятельности (банкротстве)” требует предоставления доказательств: факта банкротства; вины одной из сторон; возможности делать указания, которые будут обязательными для должника или каким-то иным образом определят его действия.

Такие “нестыковки” в законодательстве приводят к тому, что по делам со схожими обстоятельствами зачастую суды выносят различные решения. Связано это, в первую голову, с мнением отдельно взятого судьи, с его субъективной оценкой дела, которая, в свою очередь, оправдана отсутствием единой формулировки состава.

Следующий фактор, влияющий на плохую раскрываемость, - отсутствие четкого механизма выявления признаков. Нормативные акты, действующие сегодня, носят исключительно рекомендательный характер. Понятие признаков введено в эти инструкции, но определяются они только в том случае, если есть основания предполагать неправомерные действия со стороны лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания, либо возможность иным образом определять его действия.

Ознакомившись с данными инструкциями, любой арбитражный управляющий задаст себе как минимум два вопроса: “В чем заключаются неправомерные действия?” и “В каком порядке необходимо выявлять эти признаки, если Рекомендации не имеют обязательного характера?” Согласно новому Закону “О несостоятельности (банкротстве)” на первой стадии поиска признаков преднамеренного банкротства необходимо получить все первичные финансово-хозяйственные документы, характеризующие деятельность должника, для последующего анализа и доведения дела до суда. Однако до сих пор нормативно не определен перечень документов, характеризующих финансово-хозяйственную деятельность предприятия (организации), которые в обязательном порядке должны быть у должника. Эти требования установлены законом только для бухгалтерской отчетности. Не определена ответственность органов управления должника за ненадлежащее хранение и сохранность этих документов, а также за отсутствие возможности их восстановления.

Существующие на сегодняшний день методические рекомендации требуют существенной доработки, поскольку, руководствуясь ими, зачастую просто невозможно выявить признаки преднамеренного банкротства, даже если их присутствие очевидно. Причина опять же в нечеткости формулировки и большом количестве “оценочных” критериев, таких, как “нормы и обычаи делового оборота”, “невыгодные сроки оплаты” и тому подобное, которые каждый может понимать по-своему. Данный нормативный акт создает немало проблем не только на стадии анализа деятельности предприятия, но и в дальнейшем, в процессе предварительного расследования дела и рассмотрения его в суде.

Из-за несовершенства законодательства расследование дела идет долго, а это приводит к тому, что затраты на саму процедуру банкротства многократно возрастают. Даже в том случае, если предприятие еще обладает какими-либо активами для погашения долга перед кредиторами, эти средства в первую очередь идут на продление процедуры конкурсного производства. Кредиторам же приходится ждать своей очереди очень долго.

Преднамеренное банкротство государственных и муниципальных предприятий имеет свою специфику. И заключается эта специфика в том, что руководителя такого предприятия практически невозможно привлечь к уголовной ответственности, поскольку “личный, корыстный мотив”, являющийся неотъемлемой частью состава преступления (ст.196 УК), почти наверняка отсутствует. Связано это с тем, что собственник имущества - государство или муниципальное образование, а не частное лицо. Поэтому извлечение личной выгоды с этого предприятия по определению представляется абсурдом. Тем не менее количество подобных случаев неуклонно растет, и связано это опять же с несовершенством законодательства.

Подводя итог всему сказанному, заметим, что ситуация с преднамеренными банкротствами в стране не улучшилась даже с принятием нового закона о несостоятельности (банкротстве). По данным ФСФО, в 2001 году в России отмечено 295 таких случаев, а за последние десять месяцев текущего года зафиксирован 301 факт преднамеренного банкротства, и только одно уголовное дело для обвиняемого завершилось достаточно серьезным приговором суда. Бывший генеральный директор “Воронежского завода строительных алюминиевых конструкций” Анатолий Наумов был приговорен к четырем годам лишения свободы с конфискацией имущества. Остальные же преднамеренные банкроты отделались штрафами. Из этого напрашивается вывод: без совершенствования законодательства с преднамеренными банкротствами не справиться.