Мартиролог художника

Вряд ли в интерьере выставочного зала или музея ИЗО картины этого любопытнейшего художника смотрелись бы органично. Первый убил бы полотна своим нарочито современным видом, второй - своей чопорностью.

Зал на первом этаже Национального музея с его анфиладой комнат, окнами, выходящими на старинные особняки, керосиновой лампой у входа раскрывает духовный потенциал полотен как никакой другой. Собственно, назвать сухим словом "выставка" то, что представил публике Алексей Кубарев, не поворачивается язык. Перед нами скорее "собрание размышлений" на наболевшую тему, которой для живописца является утраченная и полузабытая Казань.

Кубарев, который в последние годы активно выставляется и в нашем городе, и в Первопрестольной, по образованию историк, поэтому его интерес к прошлому города, где он живет, естественен. Своими учителями в живописи он считает Е.Нестеренко и В.Аршинова - как известно, оба мастера привносят в свои полотна изрядную долю декоративности, что передалось и ученику.

Вся экспозиция Кубарева посвящена утраченным храмам и мечетям - как историк он знает, когда и где был построен тот или иной храм и как он выглядел. На полотне художника, как я уже говорила, грешащего немалой толикой декоративности, все они красивы до умопомрачения. От созерцания такой красоты боль утраты делается нестерпимее... Где сейчас церковь Грузинской иконы Божьей Матери или Духосошественная?.. Рассказать о них могут только единицы, а между тем, возможно, в одном из этих храмов стояли перед аналоем ваши юные тогда прадед и прабабушка, а в этой церкви, память о которой осталась только на фотографии или полотне, впервые причастили вашу бабушку. По сути, эти храмы и мечети, где веками проходила жизнь целых поколений людей, христиан или мусульман, - то самое прошлое, что забывать безнравственно, потому что это прошлое не обезличено, а принадлежит определенной семье или еще шире - роду.

Для Кубарева на его полотнах памятник архитектуры является доминантой, наверное, от этого практически все работы выполнены по единому композиционному шаблону. Человек на его работах вторичен, его роль условна - монахи и муллы, просто горожане появляется на картине как необходимый антураж и лишены характеров, биографий и иных принадлежностей к социуму. Не ставлю это автору в минус - очевидно, такова его художественная воля, его стиль, на которые он имеет право. Но бывает, что художник отходит от найденного, и тогда на полотне вдруг появляются озорные казанские мальчишки, запускающие бумажного змея высоко-высоко, выше минарета мечети Казакова, изображенной на этом полотне. А у Богоявленской церкви, представленной в ее первозданном виде, вдруг белыми штрихами, словно в тумане, пишется ныне известная колокольня. Почему так? Да просто автор знает: были времена, когда колокольня этого храма была иной и находилась не на нынешнем месте, а во дворе, вот он и делает нам намек, показывая, каким станет этот почитаемый в народе храм через несколько лет.

Коллекция работ Алексея Кубарева при всей благостности темы вносит нотку тревоги. Перед нами Казань, которую мы теряем в течение почти ста лет. Сколько еще потерь предстоит пережить нашем любимому городу? С этим вопросом публика уходит из музейного зала.