Суровая правда поэта

В городе на Волге поэт провел менее двух лет, однако именно они во многом стали поворотными в его яркой и насыщенной событиями биографии.

Родился Мажит Гафури в 1880 году в деревне Илем-Караново Стерлитамакского уезда Уфимской губернии в семье учителя. Рано оставшись сиротой, вынужден был покинуть родной дом и пуститься в бесконечные скитания по России в поисках заработка, крова - и знаний.

Однажды юноше повезло: он оказался в Троицке Оренбургской губернии в знаменитом медресе "Расулия". Его наставником стал прославленный суфистский шейх Зайнулла Расулев, известный не только блестящими знаниями Корана и шариата, но и своими реформаторскими взглядами на многие стороны общественной жизни татарского народа.

В стенах троицкого медресе Мажит Гафури впервые начал писать стихи, причем сатирического плана, высмеивающие однокашников, безоговорочно подчиняющихся ишану и излишне усердно зубрящих духовную литературу. Понятно, что такой возмутитель спокойствия не мог надолго задержаться даже в самой либеральной мусульманской школе.

Впрочем, мятущийся характер Мажита требовал новых впечатлений, событий, людей. В 1902 и1903 годах недоучившийся шакирд учительствовал среди киргизов и казахов, обучая детей грамоте и одновременно пробуя свое перо в прозе и поэзии. Уже в своих первых творческих опытах М.Гафури проявил себя серьезным, вдумчивым художником, обращающимся к наболевшим социальным проблемам. Он был одним из тех, кто во весь голос заявил в татарской литературе тему безысходной бедности и нищеты, не дающей даже самым порядочным и добросовестным труженикам подняться с колен, жить достойно и счастливо. Рассказ Мажита "Жизнь, проведенная в бедности" и стихотворный сборник "Сибирская железная дорога, или Положение нации" (1903) принесли молодому литератору заслуженное признание мусульманской читающей аудитории по всей России.

Правда, в повседневной жизни самого поэта общенациональный успех мало что изменил. Он по-прежнему очень сильно нуждался и не упускал любой возможности, чтобы заработать на пропитание. Гафури часто нанимался к богатым купцам и даже какое-то время трудился на золотых приисках другого классика татарской литературы - Закира Рамеева ("Дердменда").

В этих суровых буднях Мажита согревала одна светлая мечта. Он с юных лет надеялся попасть в Казань, увидеть легендарную столицу татар, пообщаться с корифеями литературы и науки, определиться со своим жизненным призванием. Мечта сбылась летом 1905 года, когда Мажит, преодолев огромный путь, не просто оказался на казанской земле, но был зачислен шакирдом в самое передовое мусульманское учебное заведение того времени - медресе "Мухаммадия". Здесь он с увлечением принялся за изучение ислама и арабского языка и сразу же обратил на себя внимание педагогов. Руководитель медресе выдающийся религиозный деятель Г.Баруди с особой теплотой относился к старательному ученику, постепенно готовя его к преподавательской деятельности в своей школе.

Этим планам не суждено было свершиться. Революция, многочисленные митинги, выход манифеста 17 октября вывели горячего борца за справедливость из-за ученической парты. В такое великое время, когда вот-вот должны осуществиться чаяния обездоленных и голодных, он, конечно же, не мог сидеть в тихих классах и библиотеках за книгами и конспектами. К тому же в этот период появились первые татарские газеты и журналы, необычайно оживилась общественная жизнь мусульман города.

Гафури как поэт и писатель был нарасхват у издателей, а учащаяся молодежь требовала от него откликов на происходящее в стране и мире. Так появилась самобытная стихотворная публицистика Мажита, отражавшая взгляды политически ангажированной буржуазии и националистически настроенной интеллигенции. Единство нации, требование духовных и социальных свобод, призыв к активной политической деятельности - основные темы его поэзии тех лет.

Следует особо отметить, что революционная эйфория, популярная идея всемирного братства мусульман не закрыли глаза поэта на ужасную и беспросветную жизнь беднейших слоев населения. Не видя перемен в их участи, Мажит начал разочаровываться в шумной, но бесполезной деятельности многих национальных политиков и идеологов, все чаще критикуя татарское предпринимательство за непозволительное для мусульман равнодушие, стремление к роскоши, жадность и стяжательство. Честность, бесстрашие и принципиальность Гафури сделали его настоящим героем в глазах единоверцев, искренним заступником и утешителем обездоленных. Сам Тукай назвал Мажита великим поэтом, хотя отношения двух мастеров вряд ли можно было назвать безоблачными.

К сожалению, Гафури не сумел навсегда связать свою судьбу с Казанью. Уже в 1906 году, после подавления революции и с началом массового преследования неблагонадежных лиц, он оставил полюбившийся ему город и уехал в Уфу, где завершил образование, нашел работу в татарском издательстве, создал семью. Многие из произведений, написанных поэтом в Казани, вошли в ставший знаменитым и "скандальным" сборник "Любовь к нации" (1907), запрещенный царской цензурой и отрицательно оценивавшийся советским литературоведением. В нем, кроме строк на актуальную политическую и социальную тематику, нашли место стихотворения, воспевающие татарскую историю, выдающиеся деяния предков, национальный характер. С годами обличительный пафос в творчестве Гафури только усилился. Страдания народа, вызванные Первой мировой войной, вызвали настоящее смятение в его душе. Поэтическим актом отчаяния можно назвать одно из самых громких произведений в истории татарской поэзии - "Видно, нет тебя, Аллах!" (1915), ставящее под сомнение существование Бога, который допускает неисчислимые бедствия. Хотя считать Гафури религиозным нигилистом вряд ли было бы оправданно. В 1917 году после Февральской революции он пишет поэму "Рисалят", которую посвящает образу Пророка Мухаммеда, боровшегося за благоденствие человечества.

В советское время М.Гафури превращается в официального апологета нового победившего строя. В своих повестях "Черноликие", "Ступени жизни", "На золотых приисках поэта", во многих стихах и поэмах он обрушивается с жесткой критикой на старую несправедливую жизнь, искренне радуется восторжествовавшим идеям равенства, свободы и труда. Он оставался честен перед собой и своими читателями, потому что писал о том, что видел, о чем мечтал, и о том, что хотел исправить в несовершенном мире.