“Арбузовцы” не подвели отцов-основателей

Вчера, 11 сентября, была открыта мемориальная Арбузовская аудитория в КГТУ, возлагались цветы на могилу ученого на Арском кладбище, казанские химики побывали “в гостях” у Александра Ерминингельдовича в Доме-музее Арбузовых, прошли традиционные Арбузовские чтения в Казанском университете, а сегодня после возложения цветов к памятнику Арбузову начала работу молодежная научная сессия, посвященная юбилею ученого.Прямым наследником арбузовских традиций и научного направления стал основанный Александром Ерминингельдовичем Институт органической и физической химии КНЦ РАН, который носит его имя. С этим институтом связана и вся жизнь его сына, также выдающегося химика-органика Бориса Арбузова. О том, как развивают здесь традиции отцов-основателей, как живет академический институт в рыночных условиях, читателям “ВиД” рассказывает директор ИОФХ - член-корреспондент РАН профессор Олег СинЯшин.

- В свое время отец и сын Арбузовы создавали наш академический институт как научное учреждение, в котором органично сочетаются фундаментальная и прикладная наука. У нас ведутся фундаментальные исследования по различным программам РАН, российского Министерства промышленности, науки и технологий, АНТ, по грантам российских и международных фондов. Но исследования эти - не самоцель. Мы стремимся к тому, чтобы они помогали в итоге достигать некоторых прикладных целей.

Одно из ведущих направлений деятельности института - создание биологически активных веществ, лекарственная тематика. Была организована специальная лаборатория для исследования биологической активности. В стенах института начиная с 1945 года (именно с этой даты мы ведем отсчет химической академической науки) создано более десятка лекарственных средств, многие из которых и сейчас широко используются. Среди них препараты димефосфон, глицефон, ксимедон... Димефосфон, кстати, производится на объединении “Татхимфармпрепараты”.

Довести разработки до производственного выпуска - тоже один из наших принципов. Для нас важно не только создать новый препарат, но и отработать технологию его производства, для чего и создан специальный опытный корпус, в технологической лаборатории которого имеются пилотные опытные установки. После этого можно смело передавать новые технологии в промышленность. Словом, наш институт был продуман Арбузовыми как механизм, где вещество проходит все стадии развития.

- А какова судьба традиционных классических направлений, развивавшихся с первых лет работы института, - химии фосфора, гетероциклических соединений, физико-химических методов?

- А.Арбузов был первым, кто начал применять физические методы исследования, а Б.Арбузову мы обязаны тем, что ИОФХ сегодня обладает богатой материальной базой, позволяющей вести их на мировом уровне. В нашем распоряжении инфракрасная спектроскопия, ЯМР-спектроскопия, рентгено-структурный анализ. Безусловно, традиционные направления потребовали модернизации в современных условиях, когда чистая химия, химия ради химии, уже не представляет интереса. В последнее время мы не просто изучаем какую-то реакцию, удовлетворяя научную любознательность, а заранее четко представляем себе, в какой области пригодятся результаты наших исследований, получим ли мы новое вещество или разработаем технологию, которая ляжет в основу производства полезных веществ. В этой связи, развивая классическую химию, мы понимаем, что это наука все больше начинает смещаться в сторону получения не веществ, а именно материалов. Сегодня мы можем выйти на уровень неких молекулярных устройств, в которых одна молекула несет большой объем информации. Это направление в ИОФХ стало развиваться с приходом Александра Коновалова, возглавившего институт в самый сложный для российской науки период. В его рамках идет работа по созданию супермолекулярных ансамблей, разрабатываются материалы будущего, которые возможно использовать в различных областях. С помощью таких супермолекулярных ансамблей можно, например, доставлять лекарство в конкретную точку организма, достигая направленного действия препарата.

В последние годы в институте активно занимаются химией фуллеренов, которая во многих странах выделена в качестве одного из национальных приоритетов развития.

Ну, а классическая химия фосфора, с которой традиционно связывают наш ИОФХ, сейчас нацелена на создание высокоэффективных технологий получения фосфорорганических соединений, в том числе практически полезных, из так называемого элементного фосфора. Раньше все промышленные технологии в этой области строились на том, что фосфор сжигали в токе хлора, получали хлорпроизводные, потом вели с ними реакции, в ходе которых выделялось очень большое количество хлористого водорода. Все это связано с большой утилизацией отходов, с коррозией, с дорогостоящей и экологически небезопасной технологией. Мы пытаемся миновать эту хлорную стадию и получать все производные непосредственно из самого фосфора, что позволит разработать высокоэффективные, экологически чистые технологии. При этом мы применяем не только химические методы воздействия на вещество, но и иные - например, электрохимическое воздействие, благодаря чему процесс ведется при комнатной температуре, при нормальном давлении, в растворителе, в мягких условиях. Такая технология дает хороший выход вещества.

Арбузов в свое время интересовался и химией гетероциклов. Сейчас ученые института, которые работают в этой области, создают необычные макроциклические молекулы, которые позволяют проводить эффективную экстракцию тяжелых металлов. На основе этих макроциклов мы пытаемся создавать новые материалы.

Еще одно направление деятельности коллектива института, важное и для Татарстана, - использование возобновляемого природного сырья. Все понимают, что традиционное сырье не спасет от сырьевого голода ни одну из развитых стран. Наука предлагает выход. У нас много растительного материала, отходов животноводства, которые являются источниками ценных веществ, в частности пектина пищевого и медицинского, белков различных аминокислот.

Многие актуальные исследования, имеющие практический выход, начаты 5-6 лет назад, некоторые и вовсе 2-3 года назад. То, что мы пошли по правильному пути, подтверждает включение нашей тематики в комплексные программы РАН, а также гранты Министерства промышленности, науки и технологий РФ, РФФИ, АНТ и различных международных фондов.

- Совсем недавно наука - и академическая, и прикладная - задыхалась из-за отсутствия средств. Изменилась ли ситуация?

- Финансирования, конечно, и сегодня не хватает, но особых опасений за судьбу российской науки уже нет. РАН, наш учредитель, все свои обязательства добросовестно выполняет. Базовое финансирование из РАН составляет около 60 процентов. Остальные 40 процентов - гранты, хоздоговора, коммерческая деятельность... Бюджет института в прошлом году составлял около $ 1 млн, в этом году больше.

Несмотря на спад в науке, мы сумели за последние семь лет укрепить свою материальную базу, обепечить институт современным оборудованием. При поддержке РАН, Российского фонда фундаментальных исследований и за счет собственных средств нам удалось приобрести прибор для рентгеноструктурного анализа - дифрактометр (который еще недавно был единственным в Поволжье). Закуплены и другие ценные приборы, например, масс-спектрометр с лазерной десорбцией, который позволяет получать данные о веществах с высокими молекулярными массами, микрополяриметр для исследования оптически активных веществ, которые являются основой многих лекарств. Словом, приборная база ИОФХ позволяет вести разработки на мировом уровне.

Эти приборы не являются исключительной собственностью института. Они принадлежат центру коллективного пользования, базой которого является наш институт, а соучредителями - КГУ, КГТУ. По условиям функционирования центра его приборной базой может воспользоваться любое научное учреждение, которое не имеет такого оборудования у себя. Все держатели грантов РФФИ имеют право на бесплатное пользование.

С 1998 года у нас нет задолженностей по коммунальным платежам, хотя содержать наши помещения непросто. Только на этой площадке 6 зданий. Средняя зарплата в институте - 3,5 - 4 тысячи рублей. Размер ее зависит от того, сколько грантов и хоздоговоров у конкретного коллектива.

- Остро ли стоит проблема с кадрами, ведь за последние годы наблюдался отток молодежи из науки?

- Для нас это было бедой: примерно до 1996 года уходили высококвалифицированные сотрудники, в том числе и тридцатилетние - самый плодотворный и активный возраст в науке. Впервые за историю института в этот период возникла “пропасть” между старшим поколением ученых и молодежью. Раньше связь “учитель - ученик” была прочной. А в 1993 году в аспирантуре училось всего 4 человека. Два года спустя мы резко изменили стратегию работы с высшей школой, стали максимально использовать свои резервы для поддержки талантливой молодежи. Студентов старших курсов, аспирантов зачисляли на какие-то ставки, всячески им помогали. Сегодня 20 процентов наших сотрудников - молодежь до 30 лет. В аспирантуре учится 35 человек. Ежегодно принимаем в нее 10 человек. Большинство аспирантов остается в институте. Что сегодня нужно молодежи? Интересная работа, современное оборудование, жилье... С жильем проблема остается, но РАН активно пытается ее решить. Сейчас идут переговоры с правительством. В рамках интеграционной программы на базе института создаются кафедры высшей школы, в частности, совместные с КГУ, с КГТУ.

Сохранить прежнюю численность коллектива нам не удалось: на конец 80-х годов было более 700 сотрудников, осталось 420. Но научных сотрудников столько же - 250. На мой взгляд, число для нашего института оптимальное. Во всяком случае оно позволяет работать на мировом уровне. У нас много контактов с зарубежными научными центрами. Мы создали систему зарубежных стажировок для молодых сотрудников. К нам приезжают известные ученые из различных стран. Уровень научных работ определяется, как известно,в том числе и тем, поддерживаются ли разработки не только отечественными, но и зарубежными грантами. Мы имеем за последние годы гранты ИНТАС, Международного научно-технического центра. Ежегодно проводим международные конференции. Треть публикаций наших ученых печатают в зарубежных изданиях. Как правило, это высоко реферируемые, с высоким индексом цитирования работы.

В ИОФХ работают 1 академик и 2 члена-корреспондента РАН, 6 академиков АНТ, 35 докторов и 148 кандидатов наук. Химикам многое говорят имена академика А.Коновалова, профессоров И.Антипина, В.Резника, В. Миронова, доктора химических наук Ю.Будниковой и ведущего научного сотрудника А.Визиля.