Татьяна ТОЛСТАЯ: “Я бы гостем в “Школу злословия” не пошла”
05.11.2010 ТВ и кино

Татьяна ТОЛСТАЯ: “Я бы гостем в “Школу злословия” не пошла”

Писательница и телеведущая, вопреки ожиданиям, мило улыбалась и терпеливо отвечала даже на такие вопросы, на которые любой сказал бы: “Ох, что ж вы глупости такие спрашиваете?”

- Татьяна Никитична, так почему “Школа злословия” переехала с канала “Культура” на НТВ?

- А нам не продлили контракт. Мы делали много попыток встретиться с руководством канала, выяснить, в чем их претензии и оправданны ли они, - но встречи не произошло.

- Дуня Смирнова как-то сказала: “Нас замучила цензура...”

- Да, замучила. Причины цензуры нам неизвестны; было лишь понятно, что это страх, который они сами на себя напустили. Никаких приказов сверху руководство канала не получало, это мы знаем точно. Просто люди боятся сами себя - это худшая из цензур.

- Кстати, ведущие представлялись сначала “Таня”, “Дуня”, а потом - “Татьяна”, “Авдотья”. Цензоры велели?

- Не-е-ет! (Смеется.) Мне несколько раз говорили, что я называла себя в передаче Таня, хотя я такого не помню... Странно. Ну а Дуня - официальное имя. Просто потом она решила: “Все, с завтрашнего дня я Авдотья”.

- Почему, задумывая проект, было решено соединить именно вас - Толстую и Смирнову?

- Инициатор проекта - Юрий Богомолов, автор “Известий”. Формат был такой: две ведущие; гость - его общественное лицо, то есть маска, и его истинное лицо. И можно ли их расщепить... Дуню Богомолов знал, он дружит со Смирновыми; а потом подумал, что к ней в пару могу подойти я. Он не знал, что мы приятельницы. А нам-то что: мы ведь и так друг с другом трендим - а тут просто будем трендеть перед телекамерами.

- Сколько выпусков “Школы” вышло?

- За прошлые два года, когда мы шли на канале “Культура”, было снято 72 передачи, из них 67 пошли в эфир. Плюс одна пошла в эфир без нашего ведома.

- То есть как это?

- У нас снимался Николай Фоменко, актер. Он был запрещен каналом - по цензурным соображениям... Как говорится, шли годы, и месяц назад мы узнали, что передача с Фоменко прошла в сентябре, уже после окончания нашего контракта с каналом “Культура”. Нам не сообщили ничего.

- Кто из героев “Школы” вас потряс?

- Нам доставляет удовольствие, когда человек оказывается не таким, как мы о нем думаем. Но такого, чтобы он оказался совершенно другим, - не было. Мы же готовимся, читаем интервью, то есть ничего супернеожиданного быть не может. Пожалуй, наибольшее удовольствие получили от общения со Спиваковым.

- Кто выбирает персонажей?

- Мы. И последнее слово за нами. Нам предлагают: а давайте еще такого - и мы берем или не берем. Когда начинали, то хотели брать исключительно людей общественно и политически значимых, потому что у кого маски, так это у них.

- И кого труднее всех было “раскачать”?

- Владимир Петрович Лукин был монолитным.

- Кто из гостей более насторожен по отношению к ведущим - мужчины или женщины?

- Мужчины. Но у нас было мало дам. Вишневская оказалась очень хороша - и благородна, и царственна. Не съела нас. Хакамада, выяснилось, не умеет держать удар. Чуть что - визг...

- Себя поверженными не чувствовали?

- У нас же нет задачи “мы или они”. Наша задача - показать зрителю, как две женщины в контакте с гостем пытаются разобраться, кто этот гость на самом деле. За час. Вот попробуй понять за час - что это за человек?

- Для ваших гостей это настоящая школа злословия, а для вас?

- Для меня тоже школа. Контакт с человеком один на один или даже хуже, два на одного, - это всегда урок. Возникают самые разные психологические ситуации: например, когда человек не защищается, а как бы честно хочет раскрыться, да просто чувствует себя обязанным: “ну раз пришел - нужно раскрыться”. А ему это трудно, неудобно и мучительно. Хотя вообще-то никто не обязывает тебя откровенничать. И мы не спрашиваем про глубоко интимные вещи. Предупреждаем, что если он захочет что-то убрать - мы уберем. Или если о чем-то попросит не спрашивать - не будем.

- Были случаи, когда кто-то из приглашенных отказывался прийти?

- Да сплошь и рядом. Я и сама бы не пошла. К себе бы - не пошла. Потому что я закрытый человек.

- Вы не одну передачу за раз записываете?..

- Мы делаем от четырех до восьми передач, работаем два дня, с 8 утра до 12 ночи. Это очень тяжело: выкладываешься с одним гостем, потом 20 минут остываешь и сразу берешься за другого - и надо забыть предыдущего, ничего не перенести из “той” передачи в “эту”.

- Чем закончилась передача с Аланом Чумаком? Кажется, Дуню он подлечил, потом она опять заболела...

- Нет, там все было сложнее, кое-что в эфир не поместилось. Дуне он снял боли, мне кашель остановил - но только на время передачи. Я кашляла каждую минуту - бронхит; и вот идут гость за гостем, а я все кашляю и кашляю; все кадры порчу. И когда Чумак пришел, я взмолилась: уберите у меня этот кашель!..

Там и чудеса были: в студии жара стояла страшная, а Чумак спрашивает: “Жарко? Сейчас сделаем похолоднее” - и вдруг по ногам ветер пошел! Вот что это было?

- Казалось бы, школа злословия - а вы все равно обе добрые такие...

- Так людей-то жалко. Пробовали разок сыграть в плохого и хорошего следователей - бросили. “Школа злословия” - это не в том смысле, что мы злословим о гостях. Мы вместе с гостем злословим по самым разным поводам. Бывает, гость боится злословить по какому-то вопросу (например, о политике) и тем самым показывает себя как боящегося.

- Как вам на НТВ живется?

- Единственное, что нам сказали: “Давайте поострее, не обращайте внимания на цензуру”.

“Вечерний Петербург”.
50
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии