Время и Деньги
17.10.2004 Культура

Триумф и трагедия Габдуллы Кариева

Татарское культурное возрождение начала ХХ века немыслимо без имени Габдуллы Кариева, отважного, энергичного, талантливого человека, сумевшего в крайне тяжелых общественных и политических условиях заложить основы национального театрального искусства. Еще век назад в России не было ни одного образованного мусульманина, который бы не знал или не слышал что-либо о его неутомимой деятельности.

А началось все в ауле Кульбаево Мараса Чистопольского уезда Казанской губернии (ныне Нурлатский район РТ), где 8 мая 1886 года в семье отставного солдата, мастера-обувщика родился сын Минлебай. Предопределенный, казалось бы, путь нарушил приезд в деревню просвещенного имама, убежденного сторонника джадидизма Зарифа Камалова, который сразу же принялся за обучение местных детей по новому методу. Среди них самым настойчивым оказался Минлебай Хайруллин, стремившийся во чтобы то ни стало обогнать и удивить сверстников. Обладая прекрасной памятью, хорошим голосом и дикцией, он сумел добиться невероятного для простого крестьянского паренька успеха - выучить наизусть Священный Коран и стать Хафизом, что в те годы сразу же обеспечивало уважение и признание у всех односельчан независимо от возраста, положения и достатка. С этого времени шакирд начал полностью посвящать себя религиозному обучению, помогая наставнику во всех делах медресе. Вскоре Зариф-хазрет, принципиально боровшийся с такими "языческими" именами учеников, как Тимербай, Бикбулат, Биктимер и другими, потребовал, чтобы и Минлебай сменил имя на Габдуллу, то есть Раба Аллаха, что тот без сожаления сделал, превратившись в Габдуллу Хайруллина.

В 1899 году Зариф Камалов переехал в другую деревню. Габдулла, набравшись храбрости, попрощался с наставником и отправился в дальние края - в город Уральск.

Ожидания не обманули любознательного шакирда. В Уральске он не только нашел высокообразованных преподавателей-богословов, но и подружился с поэтом Г.Тукаем и сыном имама, журналистом, певцом и музыкантом Камилем Мутыги. Последний, получив образование в университете "Аль-Асгар" в Египте, был известен как прекрасный мастер распевного чтения Корана. Круг уральской молодежи, в который он вошел, интересовался татарской и русской литературной классикой и горел желанием поставить спектакль своими силами. Готовясь к нему, Габдулла впервые попробовал себя в качестве артиста и декламатора. Однако в силу различных обстоятельств премьера его не состоялась. Впрочем, для марасинского юноши это уже не имело принципиального значения. Он твердо решил закончить духовное образование, оставить медресе и посвятить себя искусству.

Летом 1907 года по совету К.Мутыги Габдулла уезжает на Нижегородскую ярмарку с желанием заработать на продаже газет и найти работу, которая позволила бы ему сводить концы с концами. Торговля у него пошла неплохо, но вырученных средств хватало лишь на еду. Особых перспектив, как оказалось, здесь у него не было. Вокруг в поисках удачи без особого успеха крутились десятки таких же бывших шакирдов. Но неожиданно молодой человек увидел афишу мусульманской театральной труппы под руководством И.Кудашева-Ашказарского, объявлявшей о представлении на летней сцене ярмарочного сада "Фоли-Бержер". Другого шанса у Габдуллы не было, и он взял в прочную осаду основателя первого татарского театрального коллектива с просьбой о приеме в труппу. Правда, тот поначалу ни в какую не хотел брать никому не известного шакирда и уступил лишь личной просьбе Сахибджамал Гиззатуллиной-Волжской. Тем более что поначалу на сцене Габдулла, из-за великого волнения, исполнял роли с полузакрытыми глазами и монотонным голосом, чем выводил из себя Кудашева-Ашказарского. Хотя вряд ли стоит говорить о каком-то выдающемся мастерстве первых национальных актеров, чьей целью были кассовые сборы, от которых в начальный период деятельности полностью зависело их полуголодное существование. Так получилось, что гастроли 1907 года, успешно начавшиеся на ярмарке, стали определяющими в судьбе как самого Ильяса-бека, так и молодого начинающего артиста, который, несмотря на все трудности, вовсе не собирался покидать своих старших товарищей.

К сожалению, следующие пункты гастрольного маршрута: Касимов, Рязань, Москва оказались для коллектива тяжелейшим испытанием на прочность. Очевидно, катастрофическое развитие ситуации было обусловлено также и неумелым управлением И.Кудашева-Ашказарского, который не любил планировать деятельность и расходы, все вопросы решал сам, не посвящая в них своих товарищей, не мог находить общий язык с наиболее уважаемыми представителями татарских общин. Недовольство в труппе переросло в открытый конфликт, в результате которого И.Кудашев-Ашказарский в декабре 1907 года вынужден был оставить коллектив. На его место артисты единодушно выбрали молодого и энергичного Габдуллу Хайруллина, наиболее обоснованно и резко критиковавшего своего предшественника. В феврале "Общество странствующих артистов", окрыленное относительным успехом на родине Камиля Мутыги, выехало на гастроли в Крым. Продолжая гастроли на Кавказе, в апреле 1908 года татарские актеры, по инициативе Г.Хайруллина, объединились в "Товарищество казанско-кавказских мусульманских артистов" под руководством известного азербайджанского сценического деятеля Хусейна Араблинского. В течение весны - лета этот самобытный коллектив провел масштабный гастрольный тур в Тифлисе, Елизаветполе, Астрахани с постановками азербайджанской, татарской и европейской классики. В это время Габдулла Хайруллин берет себе сценический псевдоним Кариев (читающий наизусть Коран) и получает первую известность как талантливый комический актер. В Астрахани работа пошла настолько успешно, что, по общему согласию, артисты провели здесь целый месяц, играя в самых различных залах города. Аншлаги, доброжелательная пресса, и вот воодушевленные таким приемом участники труппы в июле 1908 года направляются покорять татарскую столицу - Казань. Но первый их приезд сюда закончился ничем. Губернатор не дал разрешения на публичные постановки, и Г.Кариев с Х.Араблинским, не желая упускать время, уезжают на хлебосольную и денежную Нижегородскую ярмарку.

Для Габдуллы, хорошо знавшего порядки и людей на этом всероссийском торжище, не составило большого труда добиться разрешения от властей, заключить выгодное соглашение с владельцем "Фоли-Бержера". Именно на Макарьевской ярмарке Г.Кариев встречается и начинает крепкую дружбу с талантливым "бытописателем" Г.Камалом и поэтом Г.Тукаем. Габдулла Кариев, обладавший острым коммерческим чутьем, уже предвидел колоссальный успех совместного сотрудничества с драматургом, умевшим веселить зажиточную публику. В сентябре 1908 года, закончив гастроли на ярмарке, казанцы и кавказцы дружески расстались. Габдулла с товарищами вновь поехал в Казань, уже зная, что и как делать, чтобы навсегда завоевать сердце татарского зрителя.

Общественность города ждала артистов как национальных героев, а богатое предпринимательство, хорошо знакомое с их искусством, в целом благожелательно отнеслось к приезду труппы. Большую роль сыграли и личные качества Г.Кариева, легко заводившего друзей и быстро располагавшего к себе любого, будь то шакирд, купец или священнослужитель. Несмотря на то, что как раз в Казани коллективу было дано название "труппа Сайяр" ("странствующая труппа"), артисты выбрали себе этот город в качестве своей постоянной базы, проводя здесь зимний сезон и лишь весной - летом выезжая на гастроли. Все это было первой и безусловной заслугой Габдуллы Кариева.

Будучи дальновидным администратором, он начал бороться за каждого человека, потенциально готового купить билет и прийти на представление. Поэтому репертуар "Сайяра" постепенно стал разноплановым, рассчитанным на различную аудиторию. Режиссер чутко улавливал настроения в обществе и вслед за ними вносил коррективы в творческую политику. Так, по мере взросления театр резко ограничил критику своего главного оппонента - мусульманского духовенства, предпочитая более взвешенные художественные оценки, что положительно отразилось на авторитете труппы.

Г.Кариев сделал все возможное для привлечения в сценическое искусство татарских девушек, что было, конечно же, прямым вызовом тогдашним общественным стереотипам. Однако его твердость и воля позволили таким выдающимся мастерам, как Ф.Ильская, Н.Таждарова, Г.Болгарская, А.Синяева и другим, не только состояться в профессиональном плане, но и заслужить всеобщее признание и уважение. Известно, что Г.Кариев не прощал обид и оскорблений, нанесенных его ученицам. А не считаться с мнением руководителя "Сайяра" уже мало кто мог себе позволить. В 1912 году мусульмане России торжественно отметили пятилетие сценической деятельности Габдуллы Кариева. В поздравительном адресе, подписанном почти 70 представителями интеллигенции, его публично признали "отцом татарского театра". В том же году труппа "Сайяр" получила еще один подарок - стационарное помещение с зрительным залом в здании "Восточного клуба", где можно было проводить полноценные репетиции и давать спектакли. Вообще, артистами стали потихоньку забываться злые времена безденежья, голода и отчужденности. Кроме неплохого дохода от билетов, они начали получать ценные подарки и подношения от богатых поклонников. Еще большим вознаграждением были любовь и восхищение учащейся молодежи, видевшей в театре желанную дорогу к прогрессу и свободе.

В этот период Габдулла Кариев превратился в очень влиятельного человека, в одного из признанных лидеров нации. Вряд ли бывшие сокурсники по медресе узнали бы сейчас в солидном, одетом в дорогой европейский костюм, с щеголеватой "бабочкой" и тростью господине, предпочитающем шикарный выезд на экипаже и аристократические номера, худощавого, скромного Коран Хафиза, хватающегося за любой заработок и живущего какими-то совершенно несбыточными мечтами.

В том же 1917 году режиссер организовал конкурс татарской пьесы, призванный расширить репертуар труппы. Хотя и так за год, свободный от цензуры, кариевский коллектив осуществил 25 премьер - рекордное количество за всю историю труппы. Габдулла жил новыми идеями. Теперь ему хотелось построить собственное здание театра. Дело в том, что "Восточный клуб" во время Первой мировой войны был превращен в госпиталь, а помещения Большого театра на Проломной и Нового клуба на Лядской улицах уже не отвечали далеко идущим планам режиссера. Он даже хотел выкупить для этих целей знаменитый Дом Шамиля в Старо-татарской слободе. Друзья и единомышленники Кариева из числа предпринимателей и интеллигенции предлагали там же в слободе построить новое здание и назвать его "Домом Свободы". Сам Кариев собирался выделить на строительство собственные 10000 рублей. Однако стремительное развитие политических событий в стране сорвало осуществление этих созидательных планов.

После прихода к власти большевиков Г.Кариев сделал для себя однозначный выбор. В 1918 году Кариев вместе с рядом артистов покидает Казань и уезжает вслед за Г.Исхаки, Ф.Туктаровым и другими в Самару, затем скитается по городам Поволжья и наконец в 1919 году отправляется на гастроли в колчаковскую Сибирь. Не найдя спасения от Советов и не поладив с "великодержавной" администрацией Колчака, Габдулла возвращается в Казань. По дороге он заболевает тифом. При этом обостряется давняя болезнь горла. Ставший когда-то родным город встретил артиста неприветливо. Жуткий холод, отсутствие теплого жилья, гнетущая подозрительность властей и полное отсутствие работы окончательно сломили его здоровье. Отец татарского театра скончался 28 января 1920 года и был похоронен на кладбище Ново-татарской слободы. Идеологи пролетарской диктатуры так и не простили ему связей с "учредилкой" и "Верховным правителем России". Как и предвидел Кариев, они уничтожили "старорежимный" демократический театр, славившийся своим творческим "плюрализмом", а имя его создателя постарались предать полному и незаслуженному забвению.
366
Авторизуйтесь, чтобы оставлять комментарии