Аксиос

АрхиерейВасилий Иванович Беллавин - так звали в миру будущего патриарха. Он родился в 1865 году в семье сельского священника в Псковской губернии. Когда отца перевели в Торопец, в храм Спаса Преображения, семья переехала с ним. Сын с девяти лет начал посещать духовное училище. Затем были Псковская семинария и духовная академия в Санкт-Петербурге. Товарищи по учебе отмечали у Беллавина добрый нрав, порядочность, готовность помочь. И еще - недюжинные способности к учебе.

В 1888 году Василий Беллавин вернулся в Псков. Молодой кандидат богословия начал преподавать в семинарии, которую закончил. А еще через три года его постригли в иноческий чин. Имя он получил в честь Тихона Задонского. Вскоре инок Тихон был посвящен в иеромонахи. Любопытная деталь: сан архимандрита будущий патриарх получил в Казани, это случилось в 1892 году, когда Беллавин был ректором Казанской духовной семинарии. Далее он стал ректором семинарии в польском городе Холм. А 19 октября 1897 года в Александро-Невской лавре архимандрит Тихон рукоположен в сан епископа Люблинского, викария Варшавской епархии. Он стал одним из самых молодых иерархов русской церкви.

Служба в Польше была непростой: надо было обладать хорошими дипломатическими способностями, чтобы жить в мире и дружбе в этом разноплеменном краю. Но епископ Тихон сумел завоевать подлинный авторитет, его уважали не только православные, но и католики, и иудеи. Когда Тихона перевели на служение на Аляску, верующие Холма легли на рельсы, чтобы не дать ему уехать из города.

Епископ Тихон смело взялся за обустройство своей новой обширнейшей епархии, паства его состояла из коренных жителей - алеутов, эскимосов, индейцев. Служба была непростой - Святейший Синод прекратил выплату субсидий этой епархии и приходилось опираться только на собственные силы. Епископ почти непрестанно путешествовал по своей епархии, причем с некоторым риском. Иногда ему приходилось добираться на кожаной пироге по бурной речке, иногда - пешком пробираться по заснеженной тундре. Так прошло восемь лет, за которые было сделано чрезвычайно много - например, число приходов возросло от пятнадцати до семидесяти пяти, униаты с Западной Украины, эмигрировавшие в Америку, тысячами переходили в православие.

В мае 1905 года Тихон был возведен в сан архиепископа с кафедрой в Нью-Йорке. А еще через два года возвращен в Россию, архиепископом Ярославским и Ростовским. На этой кафедре он провел семь лет. Перед самой войной Беллавин вновь переехал, на этот раз в Вильно. Уже в Литве он узнал, что жители Ярославля избрали его почетным гражданином города. Служение в Литве продлилось два с половиной года. Под угрозой оккупации Тихон увез в Москву мощи святых мучеников Виленских.

Митрополит

Вскоре наступили дни, которые историки называют “церковной революцией”. Практически сразу же после революции февральской во всех епархиях были созданы епархиальные комитеты, чтобы контролировать действия епископов. Затем начали раздаваться голоса в защиту реформы церковного управления. Например, епископ на пустующую кафедру мог быть назначен епархиальным съездом, где просто голосовали представители клира и мирян. В конце июня 1917 года таким съездом в Московской епархии митрополитом Коломенским и Московским был избран архиепископ Тихон.

Почему он согласился на это? Можно предположить, что иного выхода держать ситуацию под контролем не было. В дни, когда в Петрограде произошел вооруженный переворот, в Москве работал Поместный Собор нашей церкви, который 28 октября, в разгар боев в Первопрестольной, принял историческое решение о восстановлении патриаршества в России. Через три дня огласили имена кандидатов - архиепископы Харьковский и Новгородский и митрополит Тихон. Право назвать имя нового патриарха Русской православной церкви было вручено жребию. Это было в те часы, когда большевики прямой наводкой били по Кремлю. Собор умолял не подвергать общероссийскую святыню риску разрушения, но когда 3 ноября митрополит Тихон с членами Собора были допущены в Кремль - купол Успенского собора, стены Чудова монастыря, собор Двенадцати апостолов были пробиты снарядами, другие храмы также получили повреждения. Собор принял решение: избирать патриарха будут в храме Христа Спасителя, а не в оскверненном Кремле.

Новые власти еле-еле разрешили взять из кремлевского собора чудотворный образ Владимирской Божьей Матери, без крестного хода, завернув в простую ткань, его везли в храм, где 5 ноября при огромном скоплении народа был избран патриарх. Старец схииеромонах Алексий вынул пергаментный листок, на котором стояло: Тихон. “Аксиос!” митрополита Владимира, совершавшего литургию, потонуло в этом же возгласе священников и паствы: “Аксиос! Достоин!” В дни беспощадной смуты был избран заступник и молитвенник за русский народ. “Паси их по правде” - эти слова стали девизом нового патриарха.

Патриарх

Через несколько месяцев был издан декрет об отделении церкви от государства. Он явился сигналом к ее уничтожению. Казалось, что возвращаются времена гонений на первых христиан. Патриарх обращался в эти дни к новому правительству и правительствам других стран, чтобы как-то облегчить жизнь своей паствы. Он пишет запросы и ходатайства в суды и трибуналы, чтобы защитить как можно больше людей, принимает посетителей, участвует в работе Собора (заседания продолжались до осени 1918 года), почти ежедневно совершает богослужения. Трудно понять, как он выдерживает такие нагрузки. Когда расстреливают императорскую семью, Патриарх Тихон обращается к своей пастве со словами во время проповеди в Казанском соборе Москвы: “Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил это”.

Естественно, что над патриархом сгущаются тучи. Ходят вполне достоверные слухи, что большевики хотят физически его устранить. Друзья предлагают Беллавину переправиться за границу, но предстоятель отказывается. Практически он вступает в открытую конфронтацию с новой властью, обратившись в первую годовщину революции с письмом к Совету народных депутатов, в котором обвиняет большевиков не только в надругательстве над церковью, но и над всем отечеством. Через несколько дней в его квартире производят обыск, а сам патриарх оказывается под домашним арестом. Но эта мера настраивает против большевиков народ и правительства других государств, и ее спешно отменяют. Через несколько месяцев на предстоятеля нашей церкви совершается покушение - его ударяют ножом и только кожаный пояс на подряснике смягчает удар. Но святейший мало думает о здоровье, его больше заботит в эти дни, как уговорить новую власть отказаться от бесчеловечной практики расстрела заложников.

Затем - новые испытания: кампания уничтожения святых мощей и голод 1921 года. В первом случае патриарх обращается к Ленину, во втором - пишет воззвание “К народам мира и православному человеку”. Его призывы услышаны - мир протянул руку помощи России, тысячи жизней были спасены. Маховик бед словно раскручивается - начинают изымать церковные ценности, по этому делу было расстреляно около восьми тысяч человек из тех, кто противился святотатству. Святителя снова заключают под домашний арест, затем он более года проводит в заточении в Донском монастыре. Лишь раз в день его выводят на короткую прогулку.

1923 год - один из самых драматичных для патриарха. В апреле его заключают во внутреннюю тюрьму на Лубянке. “Обновленцы”, внесшие раскол в церковь, проведя свой лжесобор, требуют от патриарха снять с себя одежды священнослужителя, он отказывается выполнить эти незаконные с канонической точки зрения требования. В это же время готовится мирской суд над ним, уже составлено обвинительное заключение, главная мысль которого - “за контрреволюционную деятельность приговорить к расстрелу”.

Неожиданно приходит спасение - Англия вступается за русскую церковь, требуя прекратить гонения, в противном случае лорд Керзон обещает расторгнуть торговый договор. Патриарха отпускают, но он вынужден сделать заявление, в котором якобы принимает новую власть. Тем, кто расценил этот шаг как соглашательство, патриарх говорил: “Пусть погибнет мое имя в истории, только бы церкви была польза”. А жить ему остается менее двух лет. За них он, находясь в Донском монастыре, должен похоронить секретаря, убитого пулей, направленной в патриарха, испытать новое покушение, когда убийца, выпустив две пули, промахнулся, бороться с болезнями без числа. Очень больным он совершил литургию в церкви Большого Вознесения 5 апреля 1925 года, а через два дня, в светлый праздник Благовещения, патриарха Тихона не стало. Его тело было предано земле при огромном скоплении народа в Вербное воскресение, когда, если следовать Евангелию, Христос входит в Иерусалим и начинается Его Крестный путь. Крестный путь на много десятилетий был уготован и нашей церкви.