Свести счёты. Что Россия теряет в Венесуэле
В прошлый четверг широкая российская общественность узнала, что британская British Petroleum вложила в «Роснефть» 17 млрд долларов, ровно столько же, сколько «Роснефть» вложила в Венесуэлу. Часть общественности оторопела: так это на чьи деньги мы помогали Чавесу, а теперь Мадуро?
Разумеется, всё не так прямолинейно, и там не только "Роснефть" попала, но тем не менее: никто внятно не объяснил, зачем в упомянутый четверг глава BP Роберт Дадли вдруг прилетел в Москву, да не просто прилетел, а был принят и имел беседу с президентом РФ Владимиром Путиным. Из официального релиза публика узнала, что BP, владеющая около 20% акций «Роснефти», вполне удовлетворена сотрудничеством с российской компанией (и та – тоже), и стороны намерены его развивать. Эксперты в свою очередь осторожно предположили, что обсуждаться могли вопросы демпфирования санкций против «Роснефти», участия BP в российских арктических проектах и «некоторых других». И никто и словом не обмолвился о Венесуэле.
Между тем доля BP в «Роснефти» дала британской компании в 2018 году 31,1% валовой добычи и внесла соответствующий вклад в удвоение прибыли и доходов от капиталовложений. «Это именно то, что хотят видеть акционеры», — сообщил телеканалу CNBC Р.Дадли. К сожалению, И.Сечин ничего такого сообщить не может, в штаб-квартире «Роснефти» и в правительстве РФ озабочены другим, - как хотя бы просто вытащить из Венесуэлы вложенные туда миллиарды, не до прибылей. Логично предположить, что и один из крупнейший акционеров «Роснефти» тоже как-то заинтересован в этом, благо обе компании имеют в Венесуэле лицензии на разработку месторождений в Карабобо. А если добавить, что «Роснефть» вообще в долгах как в шелках (за прошедший год общий долг компании вырос на 9,5% - с 4,012 до 4,396 триллиона рублей, такие данные приведены в отчете по МСФО, опубликованном во вторник), то британским акционерам есть о чём задуматься помимо запуска новых совместных проектов на территории России.
Кому и что нужно в Венесуэле
Для начала: страна - лакомый нефтяной «кусочек»: она (а не Саудовская Аравия, США или Россия, как думают многие) первая по доказанным запасам этого углеводородного сырья: около 300 млрд. баррелей. Чтобы было понятнее, о чём речь: при существующих моделях экономики собственных запасов нефти США хватит, по некоторым оценкам, на 10 лет существования, России – примерно на 30-40 лет, Саудовской Аравии – на 90. Потом – только нетто-импорт.
Примечательно в связи с этим, что НПЗ США в южных штатах «заточены» на так называемые тяжелые нефти, требующих специальных технологий переработки (и добычи – тоже), как раз на такие, какими богата Венесуэла. Это при том, что на территории самых штатов добывается преимущественно легкая нефть, стандарта WTI. Политика дальновидная, ничего не скажешь: сохраняя «запечатанными» некоторые свои месторождения и имея огромный стратегический запас углеводородного сырья, наши заокеанские партнёры предпочитают до половины потребляемой нефти импортировать – в основном из стран Ближнего Востока, но в значительной части – из находящейся под боком Венесуэлы. Понятно, что в контексте такой политики любые осложнения, грозящие затруднениями в поставках или, тем более, отсечением от источников должны купироваться всеми средствами. Примеры наказания за своеволие – Ирак и Ливия, Венесуэла в процессе.
Зачем туда влезла Россия, - вопрос столь же экономический (чего бы не покачать, построив пару НПЗ, имея в виду перспективы импорта/экспорта), сколь и политический, последний больше, пожалуй: вдруг удастся повторить феномен Кубы образца 1958 года, дать, так сказать, под дых дяде Сэму, чтобы не забывался. Ну, дядя блокирует, как видим, удар.
Как политика губит экономику
Долгие годы Венесуэла была для США чем-то вроде цистерны с топливом на заднем дворе, про запас, как говорится (доля Венесуэлы в импорте нефти северного соседа не превышала 10-13%), и периодические национализации и денационализации единственной нефтекомпании Венесуэлы мало беспокоили Белый дом, тем более, что последнее перед приходом к власти Уго Чавеса правительство, Рафаэля Кальдеры, приняло неолиберальную программу модернизации экономики по лекалам и под управлением МВФ. Но Чавес, начитавшийся Ленина и Че Гевары (пишут, что книги попали к нему, когда взвод юного лейтенанта Чавеса накрыл «логово» партизан) решил порушить основы: начал строить какой-то «боливарианский социализм», взвинтил роялти, налог на прибыль нефтедобытчиков, установил цены на продовольствие в десятки раз ниже, чем они были во времена его предшественников, принялся строить для бедноты сотни тысяч бесплатно распределявшихся домов – это уже не вполне об экономике, это опасная политика.
О чём и как он думал, затевая всё это после прихода к власти в 1998 году в стране, доходы которой почти на 95% зависели от нефтеэкспорта, в которой по природным условиям невозможно устойчивое земледелие, и продукты питания поставлялись из тех же США, в которой отродясь не было сколько-нибудь развитой промышленности? Да бог его знает. Может, вообразил себя мессией, может, слишком буквально воспринял мысль об идее, становящейся материальной силой по мере того, как она овладевает сознанием масс. Думаю, он молился на цены на нефть.
Во всяком случае – факт, не рекламируемый нигде, кроме самой Венесуэлы – именно Чавес, встревожившись резким падением мировых цен на это сырьё, сумел созвать в 2000 году в Каракасе саммит ОПЕК (первый за 25 лет и второй в истории организации), в результате которого альянс на деле скоординировал политику добычи, и цены пошли вверх (и началось, кстати сказать, «золотое десятилетие» правления Путина). К 2002 году средний доход на душу населения стал в Венесуэле самым высоким в Латинской Америке. Да, регулирование потребительских цен привело к растущему дефициту товаров (социализм же), но бедноте, поколениями не видевшей тех благ, которые отныне распределялись, то есть большинству населения, это не представлялось угрозой, - попытка военного переворота, предпринятая в том же 2002-м, с треском провалилась.
Конечно, Латинская Америка повидала немало подобных экспериментов, заканчивавшихся ничем или крахом экспериментаторов (против законов природы, то есть капитализма, не попрешь), но когда Чавес принялся сколачивать альянсы с левыми правительствами субконтинента – Аргентины, Колумбии, Боливии, даже Бразилии, когда в 2007 году он объявил о национализации крупнейших в Венесуэле телекоммуникационной и электроэнергетической компаний — Compania Nacional de Telefonos de Venezuela (CANTV) и EdC, контролируемых американскими фирмами, и вознамерился получить контрольный пакет акций добывающих и нефтеперерабатывающих предприятий («ExxonMobil», Chevron, Total, ConocoPhillips, Statoil и да, BP тоже), а два года спустя впустил (может, это и стало триггером последовавшего?) на венесуэльский рынок российские компании, разрешив им разработку газовых месторождений и строительство газопроводов – тут уж пришло время зашевелиться высшим силам. Вторая Куба образца Фиделя, новый «призрак коммунизма» в подбрюшье США, покушение на цистерну на собственном заднем дворе да ещё с претензией русских на долю?! Это было уже через край.
Рак-таки заразен?
Непосильная, сизифова, борьба за «народное счастье» с опорой на укоренное недоверие, если не сказать враждебность, южноамериканцев к северным соседям, с надеждой на новый левый интернационал подорвала здоровье Уго Чавеса: в июне 2011 года стало известно, что он болен раком и перенес в Гаване операцию по удалению «внутритазового абсцесса и злокачественной опухоли». И поразительная вещь, - буквально через считанные месяцы онкодиагнозы были поставлены ряду глав (и бывших в недавнем прошлом глав) соседних с Венесуэлой государств, с котороми Чавес имел тесные контакты: у президента Аргентины Кристины Фернандес де Киршнер, вдовы и преемницы Нестора Киршнера, скончавшегося годом раньше в возрасте 60 лет от рака кишечника, обнаружили карциному щитовидной железы, у президента Бразилии Лула да Сильва - рак горла, у сменившей его в 2011 году Дилма Руссеф - рак груди, 59-летнего президента Парагвая Фернандо Луго поразила лимфома, 54-летнего президента Боливии Эво Моралеса - рак носа, у 62-летнего президента Колумбии Хуана Мануэля Сантоса Кальдерона обнаружили рак простаты…
Можно сколько угодно клясть конспирологию или смеяться над ней, но вот такая серия совпадений это что? Рак всё-таки заразен? И не просто заразен, а политически мотивирован? Как с чёрным юмором заметил по этому поводу президент российской Академии геополитических проблем генерал Леонид Ивашов, вопрос, «почему у лидеров в Латинской Америке ЛЕВЫЕ взгляды вызывают рак?»
Дело техники
Споры о роли личности в истории нескончаемы, поскольку и личности разные, и истории. Но факт, что болезнь, унесшая в 2013 году в могилу харизматичного Чавеса, резко ускорила нарастание проблем в экономике Венесуэлы. Классный, говорят, водитель автобуса Николас Мадуро оказался весьма слабым в управлении государством. Он принял страну с годовой инфляцией в 54%, по итогам 2014-го она превзошла 62%, и в 2015 году оппозиция впервые за долгие годы получила конституционное большинство в Национальной ассамблее (парламенте Венесуэлы) и получила, таким образом, возможность сменить правительство. Попытки сделать это заблокировал Верховный суд, в котором доминируют ставленники Мадуро, а ещё год спустя преемник Чавеса сконструировал подконтрольный себе альтернативный парламент, так называемую Конституционную ассамблею. Игры в демократию имеют свои пределы, как известно. Инфляция составляла на то время 150%, начались перебои с самыми насущными продуктами питания, с электричеством и водоснабжением…
Тем не менее, 20 мая 2018 года состоялись внеочередные президентские выборы. Мадуро победил, однако выборы были оценены как подтасовочные не только оппозицией, но и правительствами большинства стран Запада и Латинской Америки. В знак протеста 14 стран, включая Аргентину, Бразилию и Канаду, отозвали своих послов из Каракаса, США наложили на Венесуэлу дополнительные экономические санкции. Выборы признали легитимными Россия, Эль-Сальвадор, Куба и Китай. Президент В.Путин поздравил президента Н.Мадуро с переизбранием и пожелал ему успеха в решении социальных и экономических проблем страны.
То есть, сказать, что вот этот парень – Гуайдо Маркес (надо, надо перечитывать Маркеса, если хочешь понять, что там творится) – ставший в январе 2019 года председателем Национальной ассамблеи (парламента, не подконтрольного Мадуро) вырос совсем уж на пустом месте, так сказать нельзя, как ни крути. Следует ли из этого, что он не является ставленником США? Отнюдь.
Давайте наложим на изложенную выше всем, в общем, известную канву некоторые менее известные штришки (или стежки).
Специалисты отмечают, что с некоторых пор качество экспортируемой венесуэльской нефти начало ухудшаться, в ней всё больше солей, металлов и воды. С каких пор? Да фактически с начала строительства чавесовского «боливарианского социализма», то есть с начала 21 века. Может быть, выработались качественные месторождения? Нет, причина в другом. Как было сказано в начале этого обзора, в Венесуэле добываются тяжелые нефти (не битуминозные, но близко). Для их добычи и последующей транспортировки нужны специальные технологии, вспомогательные материалы и оборудование. Кто всё это обеспечивал и обеспечивает? Россия, нефтедобывающая отрасль которой сама минимум на 60% зависит от импортного оборудования? Нет, конечно, США.
И вот эти самые США потихоньку-полегоньку стали придерживать поставки для венесуэльской PDVSA критически ей необходимого, в первую очередь химреагентов. Качество (а, соответственно, и цена) нефти стали сползать, несмотря на все усилия венесуэльцев (и «Роснефти», надо думать) по модернизации систем подачи реагентов, рекуперационных насосов, емкостей для хранения и тому подобного. Параллельно с этим США стали медленно, но неуклонно сокращать импорт нефти из Венесуэлы, заменяя ее на канадскую, в результате чего с начала чавизма по сей день экспорт нефти из Венесуэлы упал более чем в 2 раза (с 3,5 до 1,5 млн. б/д), а добыча достигла минимума за последние 30 лет. Какое-то время снижение экспорта компенсировалось ростом цен, но после обвала цен в 2014 году экономический коллапс и социальный взрыв стали всего лишь вопросом времени. Напомню, что около 95% бюджетных доходов Венесуэлы составляют нефтяные доходы.
Так что тем, кто сегодня улюлюкает по поводу полуторамиллионной инфляции в Венесуэле, надо бы хоть для приличия упоминать, какую лепту в разруху внесли сначала Обама, а теперь Трамп. Хотя и «заслуги» Мадуро несомненны.
Чем сердце успокоится?
Насколько можно судить – в том числе в контексте сказанного выше – у Николаса Мадуро очень немного шансов удержать власть. Значит ли это, что российские инвестиции в Венесуэлу, российские кредиты этой стране пропали? Не факт, варианты вернуть хоть что-то сохраняются. Если мы сумеем правильно задействовать интересы наших реальных партнеров из транснациональных корпораций, той же BP, а также по-умному присоединиться в этом вопросе к Китаю, который, как пишут, вложил в Венесуэлу чуть ли не втрое больше, чем РФ.
Однако пока в публичном пространстве мы действуем как всегда – кричим и клеймим.
Вот новость последнего дня: Россия подготовила свой проект резолюции Совбеза ООН по Венесуэле, против проекта США. Американцы внесли в Совбез ООН документ, предусматривающий отмену результатов выборов президента Венесуэлы 2018 года и проведение новых выборов. Просто, ясно, вполне в русле предыдущих оценок этих выборов многими странами мира. Российский проект предлагает, чтобы Совбез ООН призвал «к урегулированию ситуации в Венесуэле на основе мирных мер» и поддерживал «все инициативы, направленные на достижение политического урегулирования, включая механизм, выработанный в Монтевидео». «Механизм Монтевидео», выработанный Мексикой, Уругваем и членами Карибского сообщества, не менее общ и неконкретен, он предусматривает «запуск диалога по урегулированию ситуации в Боливарианской Республике и достижение соглашения между сторонами конфликта». (Цитаты по ТАСС.)
Что же не устроило Россию в американском проекте, ведь там тоже речь о вполне «мирных мерах»? А то, что в том документе выражена поддержка оппозиционной Мадуро Национальной ассамблеи Венесуэлы, то есть конституционного парламента, который США призвали признать в качестве «единственного демократического института» страны. Этот пассаж дал постпреду России при ООН Василию Небензе повод обвинить США в намерении втянуть Совбез в «свои нечистоплотные игры» для дестабилизации Каракаса и смене власти в Венесуэле. Хлёстко, ничего не скажешь. Вопрос только, - улучшает подчеркнутая конфронтационность наши шансы соблюсти свои интересы в Венесуэле или уменьшает?
Хотя, величие стоит дороже, конечно, чем какие-то 17 млрд ненаших денег.
Юрий Алаев.
