Cто дней нового срока Путина: «движуха» начнётся в сентябре

Принятие Госдумой в первом чтении законопроекта о пенсионной реформе и выступление Владимира Путина в Калининграде на совещании по итогам ЧМ-2018 стали жирной точкой, завершившей дебютную фазу нового президентского срока. Похоже, что послевыборная перегруппировка сил почти закончена, и затянувшееся решение о плане на всю партию в целом уже созрело. В чём план – пытается разобраться на страницах Republic.ruпопулярный колумнист руководитель Центра политико-географических исследований Николай Петров.

В самом начале нового президентского срока представлялось, что его содержание будут определять три главные группы процессов: 1) трансформация системы «под Путина после 2024 года», 2) принятие и реализация стратегии на шесть лет вперед и 3) реализация откладывавшихся весь электоральный цикл 2016–2018 годов негативных в восприятии граждан шагов правительства. Из них в публичном пространстве реализуется пока только третья. Намеком на решение по второй можно считать обнародование Путиным долго откладывавшейся позиции по пенсионной реформе. По поводу первой эксперты продолжают перебирать разные варианты, но ясности как не было, так и нет, и разве что в подчеркнутом дистанцировании Путина от пенсионной реформы можно усматривать его отход от повседневности и политической суеты, примеривание роли отца по выходным.

С чем система уходит в отпускное лето и войдет в осень?

Дизайн

Формирования исполнительной власти ⁠на новое шестилетие, по сути, ⁠не произошло. Оно отложено, есть лишь техническое «временное» правительство и техническая же ⁠администрация президента с кое-какими перестановками, ⁠не затронувшими, к тому же, внешне- и внутриполитический блоки. Сюда же можно отнести давно выработавшую ресурс партийную систему. 

Да и как можно сформировать команду, не определившись со стратегией? Стратегией для реализации, а не для пиара, как выглядят сейчас заявленные вторым изданием нацпроекты. Именно поэтому перестановки произошли, прежде всего, в тех частях управленческой машины, что наименее важны, не зависят от стратегического выбора курса. Сильнее всего перетасовали вице-премьеров и приравненных к ним по статусу полпредов в федеральных округах. 

Отложенным можно считать и вопрос о силовиках. Первая фаза радикальной их реорганизации, осуществленная в 2016 году, не была пока продолжена. Все силовые структуры и их руководители оставлены на своих местах, произошла лишь новая экспансия ФСБ: выходец оттуда Евгений Зиничев сменил Владимира Пучкова (бывшего заместителя Сергея Шойгу) на посту главы МЧС. Активизировался и вступил в завершающую фазу и процесс чистки ключевого – столичного – управления Следственного комитета. При всей доминирующей роли ФСБ было бы неправильно видеть в происходящем возникновение некоего суперведомства, подавляющего всех остальных. Это противоречило бы логике устройства системы, заменяющей внешний контроль над силовыми и правоохранительными структурами и их подотчетность обществу квазисдержками и противовесами в условиях раздробленности этих структур и жёсткой конкуренции между ними и внутри них. Понятно, что функционал силовиков и сама их конфигурация будут разными в зависимости от выбора и модели трансформации режима в «путинский постпрезидентский», и собственно стратегии нынешнего срока.

Почему же все откладывается? Здесь сказываются два важных фактора: внешнеполитическая напряженность, которая чем дальше, тем больше препятствует нормальному экономическому развитию страны, и появившиеся проблемы с легитимностью и ресурсами для ее поддержания. Напомним, что серьезное сползание режима в сторону усиления авторитарных черт началось в середине 2012 года, после прошлых президентских выборов. Тогда тоже наблюдался кризис легитимности, и власть, не имея возможности разрешить его без серьезных институциональных преобразований, в конечном счете переключилась с легитимности электоральной, на основе экономических успехов, на легитимность вождистскую, с военными победами. Сегодня деградирует уже вождистская легитимность (согласно опросам «Левада-центра», в конце июня снизилось доверие к Путину до 48% (против 60% в январе), Шойгу – до 19% (с 31%); Лаврову – до 14% (с 25%), одновременно растет и недоверие системе в целом). Плохая для Кремля социология может конвертироваться в реальную политику уже в сентябре, когда на выборах в полутора десятках региональных парламентов «Единая Россия», как известно, самостоятельной субъектностью сегодня не обладающая, покажет, как на выборах в Госдуму в декабре 2011 года, плохой для власти результат. Таким образом, экономическое положение граждан ухудшается (доходы, пенсии, налоги), а новых, и при этом не пирровых военных побед не предвидится. Наверное, впервые за очень долгое время перспективы нашего внутриполитического развития так сильно зависят от внешней политики.

Работа

Все сказанное относилось, прежде всего, к дизайну. Можно посмотреть, как обновившаяся после президентских выборов система работает.

После выборов репрессивный характер режима не ослабевает, а скорее усиливается – работает уже раскрученный маховик, к тому же часто конфликтующие между собой правоохранительные структуры борются за место под солнцем. Продолжается работа по старым делам: «театральному», Минкульта, Магомедовых, СКР, Роснано, открываются новые, вроде дела о госизмене в Роскосмосе. Главную скрипку во все этих делах играет ФСБ, но и сама она, как модель всего силового блока, не избежала потерь. Впрочем, пока жертвами становились представители ведомства на периферии – либо региональной (Самарская, Красноярский), либо корпоративной (дело бывшего гендиректора ФГУП «Ведомственная охрана объектов промышленности РФ» при Минпромторге, экс-командира спецгруппы «Вымпел» генерал-майора Владимира Подольского и бывшего начальника отдела управления «П» Службы экономической безопасности ФСБ полковника Сергея Горбунова). Вопреки некоторым ожиданиям, после выборов не произошло не только смягчения вынесенных ранее приговоров, например, по делу Алексея Улюкаева, но, наоборот, стали пересматриваться слишком «либеральные» решения, например по делу карельского правозащитника Юрия Дмитриева. 

Заявленная правительством и активно проталкиваемая через Госдумупенсионная реформа не просчитана, как в свое время пакет реформ 2004 года. Здесь можно говорить по крайне мере о двух не усвоенных уроках прошлой масштабной реформаторской неудачи власти: отсутствии доскональной экспертной проработки с учетом специфики регионов и социальных групп (а как могло быть иначе, если тема была во многом табуирована вследствие политических заявлений президента?) и игнорировании общества (обсуждение-разъяснение). 

Что это – дежавю, власть наступает на те же грабли? Вряд ли. В этот раз, похоже, она сдавать назад не намерена, да и финансы не позволят – скорее расчет делается на жесткость, на Росгвардию. В ближайшее время массовых протестов по поводу пенсионной реформы, наверное, не будет в силу растянутости действий власти во времени и отсутствия «зачинщиков» в лице дееспособных оппозиционных профсоюзов и политических партий. Продолжится, однако, падение доверия к власти и сохранится крайне неблагоприятный социальный фон, на котором будут возникать и усиливаться протесты по другим, более частным поводам. 

Сохраняются тренды последних пары лет и в части назначения губернаторов. Это и отправка в регионы универсально подготовленных управленцев-технократов, и продавливание их через неконкурентные выборы. Правда, многие из апрельско-майских замен были вынужденными, связанными с назначением ряда губернаторов в федеральное правительство. А в нескольких случаях (Хакасия, Хабаровский край, Владимирская, Мурманская области), похоже, глав просто не успели заменить. При этом летом стартовала уже вторая программа подготовки губернаторского кадрового резерва в составе финалистов конкурса «Лидеры России».

Управление было и остается ахиллесовой пятой власти. И главная беда не в отсутствии квалифицированных управленцев, а в отсутствии ансамбля, коллективной игры на общий результат. Во многом это вытекает из гипертрофированного стремления управлять всем из единого центра, а отчасти – из отсутствия внятной, публично артикулированной и шаг за шагом реализуемой стратегии. Рукотворный бензиновый кризис показал, что власть способна решать относительно эффективно лишь частные задачи, а проблемы более сложные, комплексные, требуют чрезвычайных мер, штабов и приказов с самого верха.

Выбор на будущее не то чтобы сделан – скорее предопределен. Что касается вариантов стратегии или, точнее, дерева сценариев, то их, как представляется, два: 1) нормализация отношений с Западом, без чего восстановление экономического роста в горизонте предстоящих шести лет невозможно, и 2) жизнь без экономического роста с ужесточением механизмов контроля внутри системы с продолжением движения в сторону «осажденной крепости». При этом если первый вариант требует не только больших усилий, в том числе шагов навстречу со стороны Запада, который, похоже, к этому не готов, то второй реализуется по умолчанию, по инерции – и поэтому более вероятен. Неопределенность со стратегией и чемпионат мира по футболу несколько сдерживали закручивание гаек, неизбежное при конфронтационном сценарии. «Движуха» – и со стороны власти, и со стороны граждан – начнется уже в сентябре.

Тезисы и выводы Николая Петрова многим покажутся, возможно, не вполне корректными, но, как известно, у ошибающихся пессимистов больше радостей.  Однако со своей «колокольни», собрав данные о психическом и психологическом состоянии российского народонаселения, по сути о том же говорит в публикации на ресурсе worldcrisis.ru краснодарский публицист, пишущий под ником soiz. И его картина мира куда мрачнее: он предполагает, что достигнут психологический предел, за которым может последовать неконтролируемы взрыв.

Аффективный взрыв 

Бухгалтер никогда, никогда не должен выстраивать социально-экономическую политику. Даже если он хороший бухгалтер, а не злонамеренный либераст-вредитель. По одной причине: за цифрами можно не увидеть главного, ведь экономика это не только материальные ценности и деньги, но и жизнь людей. И эффективное, с точки зрения бухгалтерии, решение может иметь для людей очень тяжелый последствия, а в итоге – и для государства. И может быть запущен самый разрушительный сценарий.

Вот характерная деталь: пишут, что представители власти запретили депутатам и журналистам употреблять словосочетание «пенсионная реформа». По одной причине – слово реформа окончательно дискредитировано и стало фактически синонимом слов «уничтожение», «истребление», «убийство». Т.е. власть прекрасно отдает себе отчет в том, чем она занималась все эти годы, и как это «реформирование» воспринимается народом. И она считает, что проблемку можно легко исправить заменив одно слово на другое. Дескать, если гильотину назвать средством от головной боли, то люди сами побегут к ней лечиться… Так вот легко и просто. Власть уверена, что если сделать пару подобных манипуляций, то все пройдет без больших для нее потерь. Ну, народ побурчит и проглотит. Ведь всегда так было – проглотили реформу образования, медицины, проглотят и это, и многое другое. Они думают, что все будет развиваться, как и раньше, по той же линии, по уже опробованной схем.

Но даже у стальных конструкций бывает предел прочности. «Усталость материала — в материаловедении — процесс постепенного накопления повреждений под действием переменных (часто циклических) напряжений, приводящий к изменению свойств материала, образованию трещин, их развитию и разрушению материала за указанное время. Термин «усталость» был введён в 1839 году французским учёным Ж.-В. Понселе, который обнаружил снижение прочности стальных конструкций при воздействии циклических напряжений».

Даже металл под действием постоянных нагрузок начинает накапливать повреждения, «устает». А человек – мыслящее существо, у него воздействию подвергается не только тело, но, в первую очередь, психика. Как сказалось постоянное воздействие разрушительных реформ на психике нашего народа?

Сообщение от 30.11.2012: «Российские сенаторы всерьез обеспокоились ростом психических заболеваний в стране. Только за последнее время их количество выросло на 17%, а каждый четвертый гражданин страдает депрессией, нередко приводящей к алкоголизму и наркотикам, рассказывает "Российская газета"».

Материал от 17.02.2017 года: «Очень многие психически больные имеют проблемы с алкоголем и наркотиками, а у многих употребляющих алкоголь и наркотики, естественно, часто проблемы с психикой. На психологически-биологические особенности организма накладывается социальный фон. Стрессовые ситуации обостряют патологию, поэтому чем больше социальных проблем, тем больше проявляются ранее скрытые психические расстройства — в том числе из-за употребления алкоголя и наркотиков. И так круг замыкается" — говорит директор НИИ наркологии Татьяна Клименко, экс-помощник министра здравоохранения.

Т.е., Клименко прямо указывает на связь социальных проблем с психическими нарушениями.

Вот еще один материл, совсем свежий – от 23 мая 2018: «В России каждый четвертый-пятый житель страдает той или иной психопатологией. Об этом пишет газета «Известия» по итогам круглого стола, прошедшего в редакции.  В частности, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психиатрии и медицинской психологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова Андрей Шмилович заявил, что распространенность всей возможной психопатологии в нашей стране может колебаться от 20 до 25 процентов. Самыми распространенными стали тревожно-депрессивные расстройства, и, сетует врач, пациенты переносят их «на ногах», не обращаясь к специалистам».

Если люди не обращаются к специалистам – значит точных данных по количеству психически больных нет.

Еще один материал от 21.03.2018 года: «По мнению специалистов, в России неуклонно возрастает число лиц с психическими расстройствами и в перспективе эта тенденция не просто сохраниться, а усиливаться, причем, среди всех слоев населения. Эксперты особо встревожены тем фактом, что расстройства начали массово выявлять у детей. В свою очередь, главный психиатр Минздрава Зураб Кекелидзе считает, что у россиян есть свои особенности. В частности, они уклоняются от лечения, дабы избежать стигматизации, клейма «псих»».

Опять же, если люди избегают лечение, то больных намного больше, чем это фиксируется, статистика охватывает лишь верхушку айсберга.

На этом фоне шоковая терапия, запущенная этим летом, была для нашего народа прежде всего мощным психологическим ударом. Вот что зафиксировали социологи: «Угнетающая экономическая политика привела к сдвигам общественных настроений. Отсутствие перспектив, стагнация доходов, рост налогов и угроза лишения пенсий перевернули в РФ пирамиду социального оптимизма. Теперь работающие граждане и молодежь смотрят на жизнь пессимистичнее стариков – чего ранее не было. Такой вывод сделали социологи Левада-Центра. Эксперты считают, что отмена пенсий и повышение налогов – это не единственные причины депрессивных настроений среди работающих граждан.

В последние годы у многих россиян уже к 40 годам уровень социального оптимизма падает до минимальных значений, которыми ранее отличались граждане самых старших возрастов.

«Весной нынешнего года картина стала еще более удручающей: уже к 30-летнему возрасту российские граждане оказываются такими же скептиками, как и более старшие поколения», – отмечает руководитель отдела уровня жизни Левада-Центра Марина Красильникова. «В начале лета, несмотря на футбольный праздник, заметно ухудшились не только рейтинги власти, но и в целом настроения и ожидания людей», – говорит она. В июне 2018 года усилился пессимизм в оценках не только ситуации в стране в целом, но и положения своих семей. Одновременно выросли опасения относительно будущего развития экономики страны и собственных возможностей обеспечивать хотя бы привычный уровень жизни для себя и своих близких.

С февраля по июнь почти на 10% выросла доля негативных оценок материального положения семей и экономического положения страны в целом. Ожидания на будущее ухудшились в разы сильнее – примерно в полтора раза увеличилась доля негативных прогнозов изменения положения своих семей и ситуации в стране. И пока трудно сказать, в какой сфере жизни, политической или экономической, люди ожидают в будущем больше бед: доля негативных оценок изменения ситуации в обеих этих сферах увеличилась примерно на четверть. Доля граждан, которые оценивают текущую политическую ситуацию в стране как «напряженную» или даже «взрывоопасную», увеличилась на 9%"».

Я хочу обратить внимание на одну характерную деталь, которая появляется в открытых письмах, размещаемых в последнее время в сети и СМИ. Приведу несколько довольно известных примеров.

Вот фрагменты Открытого письмо врача-хирурга из Якутии А. Слепцова: ««Я не могу больше полноценно работать в тех условиях, в которые поставлены мои коллеги. Я не могу содержать своих детей на те деньги, что платит мне наше государство. А вымогать «благодарность» с пациента мне воспитание не позволяет. Я устал от беззащитности... Я устал приходить на работу к семи утра и уходить «как закончу»… Я не могу больше так! Дорогие люди, человеки, пациенты! Я устал. Я ухожу… Не болейте!»

А вот фрагменты Открытого письма врача-терапевта Анны Александровны Землянухиной: «В результате постоянных переработок, эмоциональной перегрузки и дефицита отдыха, у меня уже наступило душевное опустошение. Ничего не радует, дома нет ни сил, ни желания, ничего делать, на работу каждый день в течении последних нескольких месяцев я шла с отвращением и ждала с нетерпением окончания рабочего дня… Я устала работать по 10 - 11 часов в день, и делать уроки с ребенком в 5 утра».

А вот еще фрагменты Открытого письма, которое было опубликовано на многих ресурсах: «Меня зовут Ирина, я живу в Казани, мне 37 лет. У нас трое мальчиков, все школьники… В этом году, я со всей неотвратимостью поняла, что я страшно устала так жить. День за днем, необходимость выживать, работать на износ, забирает у меня, моего мужа, у тех кто меня окружает - таких же учителей, все жизненные силы… Я не хочу видеть своих детей такими же рабами, какими стали мы - их родители. Но я не нахожу этому выхода никакого! Я не вижу никаких очевидных перспектив для своей бедной страны, для таких как мы. Наша участь жалкая и убогая. Я не помню ни одного такого года, когда надежды совсем не было. Всегда что-то питало во мне веру и надежду на будущее».

Эти письма кричат о достижении некоего предела возможностей, об ужасной усталости…

Несколько десятилетий власть нас гоняла по пустыне реформ. Но человек может ползти по пустыне, пока надеется, что за следующим барханом будет оазис с питьевой водой. Но если надежда утеряна –то ползти невозможно…

В последние годы властью делался постоянный акцент на теме «преодоления лихих 90-х» и люди жили последней оставшейся надеждой, что мы потихоньку отползаем от пропасти, преодолеваем безумие гайдаро-ельцинской политики, и скоро сдвинемся в сторону «левого поворота». А тут вдруг нам устроили «шоковую терапию» и власть нам заявляет: «А давайте-ка по новому кругу проползем по пустыне реформ!» Т.е. еще раз и все с самого начала!

И народ понял – что он никогда живым из этой пустыни не выползет. Появилось ощущение катастрофы, тупика, безысходности, некоего предела сил…

Есть такое психическое явление как аффективный взрыв. «Аффективный взрыв - накопление отрицательных эмоций и психическая разрядка в виде бурного беспричинного неуправляемого взрыва». Т.е. этому взрыву предшествует латентный период, когда человек внешне сдержан, не подает признаков возмущения, тих и покорен. Но процесс идет, негатив копится. А потом, когда предел достигнут, случается аффект – смертельный взрыв. «Аффект – это бурная реакция, которая проявляется в хаотичных действиях и изменении сознания, когда человек может даже не понимать того, что происходит. Внешне он становится «не самим собой»».

Т.е. живет, к примеру, такой тихий интеллигент, вполне приличный с виду, со всем здоровался, но в нем копится негатив, и в одной ужасное утро этот интеллигент хватается за топор и рубит в куски своих соседей потому, что, допустим, их собачка громко лаяла…

То же самое случается с социум: он долгие годы подвергается агрессивному негативному воздействию и вроде бы никак на них не реагирует. А в нем что-то такое нехорошее копится. Но власть думает, что пассивность социума – его врожденная черта, поэтому продолжает свои эксперименты. Но вот еще один глумливый опыт деловитых бухгалтеров и вдруг - ба-бах-бах! Тихий, пассивный народ сходит с ума.

Известная фраза «пролетарию нечего терять, кроме своих цепей» - возможно в большей мере говорит не о классовой принадлежности, а об особом психологическом состоянии.

Поэтому тот, кто, основываясь на опыте предыдущих лет, говорит: «Народ пассивен, он никогда не поднимется», возможно, не понимает, что такая главная база стабильности, как надежда, - окончательно разрушена и мы подошли к некоему опасному психологическому порогу…