Что ждет российскую экономику в 2021 году
Случается, что слабый организм лучше переносит болезнь, чем более сильный. Вот так и российскую экономику в коронакризис поддержала ее слабость: низкие темпы роста накануне, низкая доля малого бизнеса, ограниченная вовлеченность в мировые торговые цепочки — все это удержало от глубокого спада. Но, оправившись от пандемии, российская экономика вернется к своей привычной нормальности вялого роста — со старыми проблемами и новыми угрозами. Об этом говорят экономисты, которых VTimes попросили подвести итоги уходящего года и поделиться прогнозами на год наступающий.
Наталья Акиндинова, директор Центра развития Высшей школы экономики
В 2020 г. российская экономика в непредсказуемых условиях показала себя не только устойчивой, но и на удивление предсказуемой. Консенсус-прогноз падения ВВП на 4% по итогам года появился уже в начале мая, и с тех пор оценки практически не изменились. Свое дело сделала структурная стабильность экономики вертикально интегрированных компаний, помноженная на консервативность бюджетной политики (несмотря на антикризисные расходы, резервы вырастут по итогам года!). Те же механизмы, что удержали от более сильного падения в этом году, будут удерживать экономику и в следующем. Проблема в том, что они же будут препятствовать оживлению экономики и восстановлению доходов населения, когда пандемия закончится или будет взята под контроль.
Александр Исаков, главный экономист «ВТБ капитала» по России и СНГ
Наверное, главным итогом этого года станет смещение акцентов экономической политики: если предыдущие несколько лет макроэкономическая политика в значительной мере была направлена на попытки повлиять на структуру ВВП и конкретно на повышение доли инвестиций до 25%, то сегодня мы видим растущее внимание к проблеме бедности и распределения доходов. На мой взгляд, это изменение акцентов станет важнейшим и наиболее устойчивым наследием 2020 г. и в следующем году мы увидим больше решений в этой области — в частности, вырастет внимание к таким мерам поддержки, которые бы не дестимулировали занятость и предложение труда, а наоборот — создавали мотивацию вернуться к работе. К таким мерам относятся различные налоговые вычеты и выплаты людям с невысоким трудовым доходом.
Павел Теплухин, генеральный партнер Matrix Capital
В этом году мы наблюдали настоящий кризис — сопоставимый с кризисами 1930-х гг., послевоенным кризисом, кризисом 1998 и 2008 гг. Правительства принимали беспрецедентные меры поддержки экономики, а центральные банки пытались помочь существенным снижением процентных ставок, но я не согласен с большинством этих программ и считаю, что, например, снижение ключевой ставки в России было поспешным и не дало своего эффекта. Потому что в период, когда физически ограничено предложение, стимулировать спрос особого смысла нет. Помимо этого агрессивное снижение ставок в странах с развивающимися рынками ведет к оттоку капитала и ослаблению национальных валют. А также к повышению цен, что мы и увидели на примере ипотеки в этом году. Но скорее всего, в ближайшее время центробанки возьмут паузу.
Развивающиеся рынки пострадали от пандемии больше, чем остальные страны, — практически все их валюты ослабли к доллару в течение года. Российский
рубль остается одной из самых слабых валют. Однако в 2021 г. развивающиеся рынки будут восстанавливаться от экономических потерь быстрее развитых стран, что позволит компаниям с развивающихся рынков показывать опережающую динамику. В частности, локомотивом роста должен оказаться Китай, который становится крупнейшей экономикой мира. Это главное событие 2021 г. Второе важное событие следующего года — это смена фазы экономического цикла. В 2021 г. с завершением вирусных ограничений начнется постепенное оживление экономики, переходящее в циклический рост.
Наталия Орлова, главный экономист Альфа-банка
Россия проходит кризис в относительно хорошей форме: за январь — сентябрь ВВП снизился на 3,5%, а за весь год спад будет на уровне 3,8–4%. Но у умеренного спада есть и обратная сторона — потенциал догоняющего роста будет умеренным: по нашему прогнозу — на 2,5% в 2021 г. Правительство собирается ужесточить бюджетную политику, чтобы снизить цену на нефть, балансирующую бюджет, с $85/барр. в 2020 г. (при сценарии расходов в 22,6 трлн руб. за вычетом суммы сделки по Сбербанку) до $66/барр. А перспективы дополнительного смягчения монетарной политики ограничены. Во-вторых, рост безработицы может носить не только циклический, но и структурный характер. На это указывает то, что на фоне восстановления экономической активности ситуация с безработицей улучшилась совсем немного. Рост безработицы уже может включать в себя некоторый эффект технологического сдвига — сокращение спроса на труд на фоне увеличения его предложения вследствие высокой рождаемости в 2000-е гг.
Реальные располагаемые доходы населения будут восстанавливаться слабее официальных прогнозов. В 2021 г. они вырастут только на 2%, а не 3%, как этого ждет Минэкономразвития. (Детальный прогноз от Наталии Орловой здесь – прим. ВиД.)
Курс рубля будет находиться под влиянием двух противоречивых факторов. Первый — это санкционный риск в связи с выборами в США, из-за этого курс рубля может вновь оказаться под сильным давлением в I квартале 2021 г., возможно, вернувшись к отметке 80 руб./$. Вторая группа факторов может играть в пользу укрепления курса рубля — это смягчение монетарной политики во всем мире и глобальный рост аппетита к риску. После турбулентности в I квартале 2021 г. курс рубля может вернуться к диапазону своей фундаментальной стоимости 70–75 руб./$ и достигнет 75 руб./$ к концу 2021 г.
Дмитрий Полевой, директор по инвестициям «Локо-инвеста»
Начнем с позитива. По данным Bloomberg, в 2020 г. Россия имеет все шансы посоревноваться с США и по глубине ожидаемого снижения ВВП (около 3,5%), оказавшись в начале второго десятка из топ-30 крупнейших экономик. Прогнозы падения на 5–6%, к счастью, не оправдались — быстро сработали мировые ЦБ и правительства крупнейших экономик, «поймавших» падающие рынки; сделка ОПЕК+ стабилизировала рынок нефти; отлично отреагировал российский Центробанк в части стабилизации курса, снижения ставок и регуляторных послаблений. Помогли и меры правительства, но явно больше можно было сделать для стабилизации доходов населения и снижения (а не отсрочки) налоговой нагрузки на бизнес. Наконец, сыграла на руку и наша многолетняя проблема — относительно простая структура ВВП и высокая роль госсектора и крупных компаний. Политика последних лет по повышению устойчивости экономики к шокам себя оправдала.
Теперь о проблемах. По прогнозам, к концу 2022 г. ВВП превысит уровень 2019 г. лишь на 1,5% и Россия будет в конце второго десятка из топ-30 стран мира. Из-за пандемии и демографических проблем более остро встанет проблема низкого потенциального роста. Вряд ли нас вытянет потребительский спрос: устойчивых драйверов для роста доходов нет, а кредитная нагрузка населения на максимумах. За 2014–2020 гг. доходы упадут приблизительно на 12% — это позор. Устойчивый рост инвестиций только госпроектами не оживить, да и с ними проблемы и задержки. Частному сектору для инвестиций в развитие нужен устойчивый спрос и комфортные условия. Надеждой может быть экспорт, но здесь нужно конкурировать «по-честному», да и глобальная экономика будет восстанавливаться медленно. Рост цен во многом следствие многолетних недоработок правительства — импортозамещение недостаточно, конкуренция низкая, желание сдержать цены вступает в противоречие с планами наращивать несырьевой экспорт и завоевывать мировой рынок. Неплохая задумка в виде льготной ипотеки обернулась ростом цен, поэтому в выигрыше в основном застройщики и банки.
Основные вызовы на 2021 г. — это восстановление доходов населения и выход пострадавших компаний из системы мер поддержки. Негативным сигналом будут попытки решать экономические проблемы дальнейшим усилением роли государства. Если устойчиво повысить рост ВВП не удастся, то крайним могут попытаться сделать ЦБ, что создаст риски для его независимости. В преддверии парламентских выборов возможны и новые попытки залезть в фонд национального благосостояния и переписать бюджетное правило вместо того, чтобы улучшать структуру расходов и повышать их эффективность. Ну и риски санкций никто не отменял.
Евгений Надоршин, главный экономист «ПФ Капитал»
Уходящий год стал для многих, наверное, одним из худших с начала 2000-х. Никогда еще кризис не начинался с резкого падения потребительского спроса и не затрагивал такое количество секторов экономики практически одновременно. Выход тоже не задался — не успели темпы роста выйти в «зеленую» зону, как восстановление захлебнулось второй волной пандемии.
В следующем году можно ожидать роста экономики, но он даже близко не компенсирует спада уходящего года — достигать предыдущего максимума мы будем около двух лет. Нынешние цены на нефть тоже не кажутся устойчивыми — технический прогресс последовательно обесценивает ископаемое топливо в последние годы, а это значит, что новые негативные шоки, удешевление рубля, вялый рост — почти наверняка с нами еще надолго. Ведь сырьевая зависимость экономики никуда не исчезла.
Дмитрий Долгин, главный экономист ING по России и СНГ
Итоги года для российской экономики, учитывая внешние обстоятельства, выглядят удовлетворительно с формальной точки зрения: падение ВВП в пределах 3,5%, инфляция в пределах 5%, показатели макроэкономической стабильности высокие, нет ни бюджетного, ни банковского кризиса. Но коронакризис усугубил одну из ключевых проблем российской экономики (и общества в целом) — низкий уровень доверия. Господдержка малого предпринимательства, наиболее пострадавшего сектора, была скромной, регуляторные решения могли дестимулировать дальнейшую деятельность, доля предпринимательских доходов населения снизилась с и без того низких 6% до 5%, зато зависимость от социальных выплат взлетела с 19 до 23% при том, что проблема неравенства не исчезла. Деловая активность резидентов восстанавливается вяло, а интерес иностранных инвесторов к России сдерживается непростыми межгосударственными отношениями. Итог — падение инвестиций и сильный отток капитала, который привел к ослаблению рубля на 18% к доллару США с начала года, тогда как валюты стран-аналогов (ЮАР, Мексика, Индонезия) ослабли всего на 2–6%.
В наступающем году будет восстановительный рост, но если он будет выше 3%, то это будет позитивным сюрпризом. Потенциал дальнейшей фискальной и монетарной поддержки близок к исчерпанию, новых внутренних точек роста не возникло, внешнеполитические риски возросли.
Антон Струченевский, главный экономист SberCIB Investment Research
Самым тяжелым был II квартал 2020 г., когда ВВП снизился из-за локдауна на 8% в годовом выражении. Однако в III квартале экономика начала восстанавливаться. Люди стали совершать покупки, отложенные во время жесткого карантина. Сферу услуг поддержало смягчение ограничений. Наконец, сами продавцы научились работать в новых условиях с соблюдением санитарных норм и расширением онлайн-услуг. Со второй волной эпидемии вернулись и некоторые ограничительные меры, но не столь жесткие, как в апреле — мае. Бизнес приобрел опыт и постепенно адаптируется к новым условиям. В итоге негативный эффект от второй волны несравнимо ниже, чем от первой.
По итогам года мы ожидаем снижения ВВП примерно на 4%. Это лучше, чем прогнозы для многих стран «двадцатки». Мы объясняем сравнительно неплохую динамику России тремя факторами. Во-первых, это бюджетное правило, которое после введения в 2017 г. значительно улучшило бюджетную дисциплину и повысило устойчивость экономики к серьезным стрессам. Во-вторых, быстрое снижение ключевой ставки в течение года на 200 б.п. до 4,25% поддержало заемщиков и способствовало активному росту ипотечного кредитования. В-третьих, это сравнительно невысокий уровень развития малого и среднего бизнеса, что защитило российскую экономику от наиболее серьезных последствий пандемии. Этот бизнес, как правило, преобладает в сфере услуг, которая больше всего пострадала во время кризиса. В 2018 г. малый и средний бизнес обеспечил около 20% ВВП России, что гораздо меньше, чем во многих сопоставимых странах Европы и Латинской Америки.
Экономическое восстановление в 2021 г. в значительной степени будет зависеть от того, удастся ли победить эпидемию. Наш базовый сценарий предполагает, что программа вакцинации в России будет эффективной. Несмотря на это, вряд ли будет возможен полный и быстрый возврат к доэпидемиологической ситуации. В частности, международные авиаперелеты будут восстанавливаться постепенно, в зависимости от эпидемиологической ситуации в разных регионах. А вот в сфере услуг — важной части российской экономики — может начаться быстрое восстановление. По итогам 2021 г. экономика может вырасти на 3,5%, но к уровню 2019 г. вернется только в 2022 г.
Михаил Васильев, главный аналитик Совкомбанка
Глобальный спад из-за пандемии российская экономика переживает лучше, чем мировой финансовый кризис 2008–2009 гг. По нашим оценкам, ВВП в этом году сократится на 3,8%, а в 2009 г. российская экономика упала на 7,8%. Конечно, свой вклад в меньшее падение экономики в этом году внесли более низкие темпы роста экономики накануне кризиса, меньшая включенность России в глобальную экономическую и финансовую системы. Но Россия хорошо подготовилась к коронакризису: низкий госдолг, внушительные золотовалютные резервы, последовательная, умеренно консервативная монетарная и бюджетная политика, низкая инфляция, профицит бюджета.
В 2021 г. ожидаем, что российская экономика вырастет на 2,8%. Фактором повышенной неопределенности будет политика новой администрации США в отношении России: возможно усиление санкционного давления на Россию. Другим фактором риска для экономики будет эффективность вакцин от ковида.
Пандемия привела к изменению потребительского поведения и ускорила переход к цифровой экономике. Полагаем, что многие привычки, наработанные во время карантинов, останутся с нами и после того, как распространение вируса будет взято под контроль.
Олег Шибанов, директор Центра исследования финансовых технологий и цифровой экономики «Сколково-РЭШ»
Итоги 2020 г.
государства могут вмешиваться в экономическую жизнь гораздо сильнее, чем мы предполагали;
медицинские проблемы еще долго будут влиять на экономику;
финансовые рынки, как всегда, не очень сильно зависят от макроэкономической ситуации, а реагируют на ожидания и низкие процентные ставки по безрисковым инструментам.
Прогнозы
в ближайшее время могут сильно поменяться привычки потребителей. Если год не ходить в кино и торговые центры, то начинаешь меньше этого хотеть;
роль государства в следующие два года будет по-прежнему очень важна для выхода из кризиса, и госрасходы будут сильно влиять на восстановление;
финансовые рынки могут продолжить расти благодаря восстановлению экономики и низким ставкам.
