Убийственный нейтралитет
В соцсетях и отдельных СМИ продолжается, затухая, обсуждение того, сколько человек в Москве пришли проститься с Навальным и что это количество значит. Разброс большой, от 16 тыс. посетивших кладбище в день похорон до 40 тыс. (в зависимости, понятно, от близости оценивающих к навальнистам), с поправкой на то, сколько пришло возложить цветы после 1 марта. Самовдохновляющая реакция: нас много, не все за Путина. Ну да, не все, а много ли, особенно если исключить Москву, которая, как известно, не Россия, за условного Навального? Выяснить это взялись сразу три социологические компании, и результаты для навальнистов обескураживающие, особенно с учётом того, что упомянутые компании настроены явно антипутински.
Опросы провели в середине – конце февраля социологи Левада-центра, ExtremeScan («в поле») и OpenMindInstitute (OMI, на своей интернет-платформе), а ресурс Re: Russia опубликовал основные результаты исследований.
Левада-центр, вот уже 6 лет пребывающий в статусе иноагента, в России более-менее известен, а о двух других организациях надо сказать пару слов.
ExtremeScan, созданная в феврале 2022 года, характеризует себя как «международное некоммерческое, неправительственное сотрудничество независимых исследователей и ученых, которые сочли своей миссией предоставлять непредвзятые данные о проблемах, взглядах и тенденциях в обществах Украины, России и Беларуси, вступивших в войну», основатель и руководитель – социолог, выходец из Левада-центра Елена Конева.
OMI была основана в 2023 году – опять же согласно самопрезентации – «группой профессионалов в области социальных и поведенческих наук, медиа и технологий искусственного интеллекта» и специализируется на «стратегиях и пропаганде противодействия влиянию, особенно в контексте России»; данных о руководстве и команде в открытом доступе нет.
Итак, вопрос о реакции на смерть Навального.
Смерть Алексея Навального стала вторым по упоминаемости событием февраля — ее отметили 13% респондентов (первым стало наступление российских войск и взятие Авдеевки — 21%), следует из результатов опроса «Левада-центра». Стоит оговориться, что 40% опрошенных не смогли назвать никакого события, то есть гибель Навального упомянул каждый пятый из содержательно ответивших. На прямой вопрос 78% россиян ответили, что слышали о смерти Навального; четверть (24%) — что «много» слышали. Среди тех, кто ориентируется на интернет в качестве источника информации, эта «слышимость» составляет 90%, но и у тех, кто ориентируется на телевизор, она очень высока (76%). В опросе проекта ExtremeScan, проведенном 19–22 февраля, похожие цифры: о смерти Навального знают 73%.
16 февраля группа исследователей проекта OpenMindInstitute (OMI) провела онлайн-опрос на своей платформе, а также проанализировала выборку из 8500 сообщений в соцсетях, в которых упоминался Навальный. По их данным, уже к вечеру 16 февраля о смерти политика были осведомлены 83% россиян, что вполне соответствует цифрам «Левада-центра» (для интернет-пользователей), но дает уточнение в отношении скорости распространения информации, косвенно указывающей на ее воспринимаемую значимость.
При этом 69% ответивших «Левада-центру» заявили, что не испытали никаких особых чувств, узнав о случившемся, что слабо согласуется со скоростью распространения информации о смерти и скорее, на наш взгляд, указывает на скрытность респондентов, нежелание обсуждать тему. Сочувствие и сожаление испытали 17%, негативные эмоции (шок, возмущение, раздражение, гнев) — 9%. Среди молодых и оппозиционных респондентов эти эмоции встречаются чаще — в 28% и примерно в 50% случаев соответственно. Среди респондентов OMI через несколько часов после известия о смерти, впрочем, также значительная часть не высказала никаких эмоций, 44% сообщили об удивлении, 40% — о сожалении, 28% испытали злость, а 22% — страх. Близкие к этому цифры дает опрос ExtremeScan: 49% выразили равнодушие, 29% — в той или иной степени сочувствие или возмущение.
Вопрос о причинах смерти Навального.
Большинство респондентов OMI (59%) считают, что официальным источникам о смерти Навального стоит доверять; не доверяет им 41%. Неудивительно, что среди этих двух групп мнения о причинах смерти Навального значительно разнятся. Около 70% респондентов первой группы (40% общей выборки) верят, что смерть наступила в результате проблем со здоровьем — как связанных, так и не связанных с пребыванием в тюрьме, — или несчастного случая. Во второй группе верила в смерть от естественных причин треть (14% от выборки). Четверть из них (10% от выборки) считали, что Навальный был убит российскими властями, еще одна группа предполагала убийство какими-то представителями российских элит, но без одобрения высшим руководством (3% от выборки).
В целом по выборке в убийство российскими властями верили 12%, в смерть от естественных причин — около 55%, однако треть из этой группы (18% от полной выборки) считает, что проблемы со здоровьем были связаны с пребыванием в тюрьме. Таким образом, возложить в той или иной степени ответственность на власти за смерть политика готовы 30% опрошенных. При этом 31% выборки согласны с утверждением, что смерть Навального невыгодна Кремлю. Интересно также, что, несмотря на значительный негативный ореол пропаганды, окружавший фигуру Навального все годы его деятельности, почти половина (46% ответивших) согласны с тем, что в тюрьме он находился исключительно по политическим причинам.
Вопрос об оценке деятельности Навального
Социологи «Левада-центра» замеряли отношение к Навальному с 2013 года. Известность политика достигла пика в 2020–2021 годах: о том, что не знают о нем ничего, тогда заявляли лишь 12% респондентов. Одобряли его деятельность в конце 2020 — начале 2021 года 20% (в промежутке между отравлением и выходом фильма «Дворец Путина»). Однако уже в середине 2021 года уровень одобрения снизился до 13%. Впрочем, к этому моменту Навальный находился в тюрьме, Фонд борьбы с коррупцией был признан экстремистской (а затем и террористической) организацией, а среди активистов штабов Навального прошли аресты. Все это могло снизить готовность респондентов отвечать на этот вопрос. За два года войны в этой картине произошли важные изменения: если в феврале 2022 года ничего не знали о Навальном 12%, то в январе 2023-го — уже 23%, а в феврале 2024-го — 30%. Эта стремительная забывчивость выглядит необычно и может отражать смещение выборки, связанное с возросшей репрессивностью «климата мнений». В опросе ExtremeScan, узнаваемость Навального, впрочем, составила 85%. Готовность проголосовать за него, если бы он был в списке кандидатов в президенты, выразили 10%, а среди тех, кому нет 30 лет, — 20%.
В опросе «Левада-центра», проведенном уже после гибели политика, 11% заявили о положительном отношении к нему, половина — об отрицательном, 10% не смогли определиться, а 30% сказали, что ничего не знают о его деятельности. Отметим, что это больше доли тех, кто не знает о его смерти. В опросе OMI о положительном отношении сказали 19%, 33% выразили отрицательное отношение, а половина заявила, что относится нейтрально или не задумывалась об этом.
Однако вопрос, актуализирующий конкурирующие нарративы вокруг деятельности Навального, дает более нюансированную картину. Оценки «Марионетка Запада» и «Борец с коррупцией» выбирают равные доли респондентов (38 и 37% соответственно), и также равные доли выбирают варианты «Борьба за права человека» (28%) и «Предатель» (26%). С либерализмом и демократией деятельность Навального ассоциируют 25 и 17% участников опроса OMI соответственно. Похожие нарративы воспроизводят и респонденты «Левада-центра». Среди одобряющих деятельность Навального 31% отметили, что он нравился им тем, что говорил правду, 28% — потому что был оппозиционером, а 19% — потому что боролся с коррупцией. Люди, негативно относящиеся к убитому политику, чаще всего говорили о том, что он «проплачен Западом» (22%).
Таким образом, пишет Re: Russia, мы наблюдаем значительную амбивалентность оценок и борьбу нарративов вокруг личности Навального. Во-первых, мы видим крайне высокую чувствительность населения к известию о его смерти. Во-вторых, большая часть респондентов заявляет о нейтралитете или выражает безразличие. Доля негативных оценок в опросе «Левада-центра» превышает позитивные почти в пять раз, а в опросе OMI — чуть более чем в полтора. Доли сторонников пронавальновских, оппозиционных и кремлевских нарративов о деятельности Навального примерно равны.
Разумеется, публикатор указывает, что «опросы общественного мнения — ненадежный инструмент в условиях сильного репрессивного давления, пропаганды и цензуры» (тогда стоило ли городить огород с опросами, претендующими на объективность?), но при всех аберрациях – речь-то не о процентах, - о десятках процентов и разах.
Не случайно обзору Re: Russia предпослан такой красноречивый заголовок – «Убийственный нейтралитет».
